Обладание рабочим классом средствами производства и государственной властью через партию предстаёт в виде условности, и суть этой условности заключается в том: сохраняет ли партия преданность рабочему классу. При Ленине эта условность никогда не обращалась против рабочего класса.
Однако, до тех пор, пока рабочий класс не сможет реализовать собственную власть через самоуправление и тем самым превратить государственную власть в «открытую» политическую форму, освобождение труда невозможно, так как «…противоположность классовых интересов труда и капитала остаётся безусловно»[46]. Читатель спросит почему? Потому что социализм — это воссоединение средств производства с рабочим классом. А когда между средствами производства и рабочим классом существует посредник в лице государства (партия, обладающая государственной властью), основное противоречие между трудом и капиталом сохраняется. Это противоречие остаётся формальностью, если партия сохраняет преданность рабочему классу. И это противоречие превращается в антагонистическое, если партия превращает управление производством в эксплуатацию масс, т. е., захватив власть, упрочняет своё положение и живёт за счёт трудящихся классов, превращая руководство обществом в усиленную эксплуатацию трудящихся масс. Вот какого характера эта двойственность.
Двойственность в ленинской цитате исчезнет, если мы её перепишем иначе, а именно,— средства производства и государственная власть будут принадлежать рабочему классу через партию до тех пор, пока партия будет сохранять верность и преданность рабочему классу.
Глава 3.6. Контрреволюционный мелкобуржуазный переворот в ВКП(б), 1925—1938 г.
Сталин, осуществляя руководство партией, приступает к строительству крупной индустриальной промышленности. Во второй половине 30‑х годов, когда будет создана промышленность, Сталин объявит о победе и о построении «социализма» в СССР.
Такая победа «социализма» есть результат извращения ленинизма, так как на самом деле промышленность была построена на «государственно-капиталистических началах», т. е. в то время, когда в стране был построен государственный капитализм, Сталин объявляет о построении социализма.
Сталин, играя на условности (диктатура пролетариата возможна только через диктатуру партии), что рабочий класс может обладать государственной властью и средствами производства через партию, постоянно клянётся в верности Ленину. Идеологи «социализма» постоянно внушают рабочему классу, что он хозяин, что он гегемон, что он владеет средствами производства и государственной властью…
На самом же деле, во второй половине 30‑х годов в партии одержали победу мелкобуржуазные элементы. Рабочий класс, в результате перерождения ВКП(б), оказался отторженным от государственной власти и от средств производства.
Читатель может удивиться — до какой степени невероятным может показаться ему такой вывод… Но это только на первый взгляд. Но, если внимательно вникнуть в суть обстоятельств, то мы увидим, что уже в 1925 году в ВКП(б) преобладал мелкобуржуазный элемент. Ленинские единомышленники оказались в явном меньшинстве:
«Если не закрывать глаза на действительность, то надо признать, что в настоящее время пролетарская политика партии определяется не её составом, а громадным, безраздельным авторитетом того тончайшего слоя, который можно назвать старой партийной гвардией. Достаточно небольшой внутренней борьбы в этом слое, и авторитет его будет если не подорван, то, во всяком случае, ослаблен настолько, что решение будет уже зависеть не от него»[47].
Мы знаем, что ВКП(б) была партией, стоящей у власти. Именно в рамках партии и происходит зарождение «нового» класса. Во второй половине 30‑х годов ВКП(б) предстаёт уже совсем другой партией, нежели той, какой она была при Ленине после Октябрьского вооружённого восстания. Каким же был процесс перерождения ВКП(б)?
Процесс перерождения растянулся с середины 20‑х до конца 30‑х годов. В 1925 году, после попытки выдать государственно-капиталистическую промышленность за социалистическую, Сталин встречает сопротивление в лице членов партии, преданных ленинизму. Так, например, Зиновьев, выступая на том же съезде, сделает заявление:
«В последнее время для нас как бы неожиданно, как снег на голову… обрушился спор по вопросу о госкапитализме… необходимо… ответить тем, кто сейчас пытается представить дело так, будто у нас никакого госкапитализма и чуть ли не вообще никакого капитализма нет. Я считаю, что в действительности здесь дело идёт о попытке некоторых товарищей объявить сейчас НЭП социализмом… спор идёт далеко не о „терминах“, как это пытаются иногда представить, извращая всю суть в постановке этого вопроса. Спор идёт о системе политики, об оценке структуры экономики в нашей стране… Спорно то, что госкапитализм будто бы сводится только к концессиям и аренде. Это положение не верно. Это есть ревизия ленинизма … В этом споре затронут серьёзнейший политический вопрос… попытку объявить НЭП социализмом — этого ни в коем случае нельзя допустить…»[48].
48
ⅩⅣ съезд ВКП(б), стенографический отчёт, М., Л., 1926 г., стр. 98—99, 101—103, 109—129.