— Ты знаешь, что нет, — тихо сказала Печаль.
— Думаешь, ты — единственная девушка, которой придется исполнять роль, которой она не ожидала, и стараться? — глаза Иррис пылали. — Отложить свои планы и выполнять дело ради общего блага? Помни, Печаль, у меня была жизнь до того, как я вернулась сюда. У меня были планы.
Печаль пристыжено опустила голову. Она забыла из-за своей боли.
Восемнадцать месяцев назад Иррис была в университете Истевара, училась красноречию. Она говорила об этом, сколько Печаль себя помнила, она мечтала стать архивариусом в библиотеке, специализироваться на старых свитках, древней истории Раннона, когда еще семя Вентаксис и их союзники не свергли короля.
Она проучилась три недели, и Харун уволил ее брата Аррана и другого советника, Корама Меллвуда из Йеденвата, выдумав причину. Бальтазар занял место Корама, а Шарон тут же предложил Иррис как замену Аррана. К счастью, Харун согласился.
Иррис легко заняла место брата, и Печаль была так отвлечена новой ситуацией с Расмусом, что даже не думала спросить, жалеет ли она об утраченном.
— Мне жаль, — сказала она. — Иррис, мне так жаль.
— Не важно, — сухо сказала Иррис. — Я поняла, Печаль. Я знаю, о чем ты. Согласна, это не честно. В семнадцать лет не должно выпадать такое бремя. Но… разве есть выбор? Ты можешь бороться, а можешь сдаться и сделать, чтобы это работало. Поверь.
Печаль робко кивнула, и Иррис продолжила:
— Ты знаешь, что твоя бабушка этого хотела бы.
Печаль чуть не рассмеялась, качая головой.
— Разве? Тогда почему она меня ничему не научила? Она рассказала о старых фестивалях и ритуалах, показала цвета, книги, рассказала истории, но не сообщила о налогах, работе и всем, что помогло бы, если бы этот день настал. Разве это ни о чем не говорит?
Иррис вздохнула.
— Она пыталась дать тебе детство. Ты не знала? — Печаль смотрела на нее без эмоций. — Они с моим отцом все время спорили из-за этого. Он хотел, чтобы ты ходила на встречи, а она запрещала, пока тебе нет восемнадцати. Она сказала, что должна тебе это, что хочет устроить тебе юность. Она собиралась обучить тебя после твоего дня рождения. И… — Иррис замолчала, глубоко вдохнула и посмотрела Печали в глаза. — Она обещала отцу, что если твой отец не соберется ко времени, когда тебе исполнится двадцать один, ты его заменишь. Думаю, она согласилась бы, что выбора у нас уже нет.
Печаль была потрясена. Это правда? Она всегда думала, что бабушка держала ее подальше от совета из-за последних слов матери. Печаль не была против, она даже верила в это — и было приятно, что ее любимая бабушка в этом с ней согласна, хоть и не говорит об этом прямо. Но это было не так, по словам Иррис. Но это объясняло, почему вице-канцлер и вдова недолюбливали друг друга.
Иррис печально улыбнулась.
— И, как я и говорила, никто не просит тебя делать это одной. Я с тобой, мой отец тоже. Бейрам Мизил и Тува Маршан поддержат тебя. Больше половины совета. И остальные подтянутся, когда поймут, что это выгодно. Так что… Ты сможешь. Ты это сделаешь. И ты в этом преуспеешь.
Печаль молчала, закончила расстегивать платье и поежилась, когда оно упало на пол, и воздух временно холодил ее кожу.
— Думаешь, они меня примут? — сказала она, вопрос звучал как перемирие.
— Шутишь? — Иррис сделала паузу. — Они будут рады. Хотя лорд Самад не будет в восторге. И Каспира. А Бальтазар не простит тебя так легко за камеру, хотя потеря бедной Алиссы должна ему показать, как Ламентия разрушает. Но все они больше всего ценят свои земли и деньги. Если они подумают, что игра против тебя лишит их мест в совете, они решат поддержать тебя, нравится им или нет.
— Я про народ, — сказала Печаль. — Не про Йеденват. Я знаю там своих друзей. Примут ли люди?
Иррис подняла платье Печали и отдала ей.
— Это будет странно для них. Твой возраст и даже пол кого-то встревожат. Но зато все, что ты будешь делать, их сильно обрадует. Думаю, как только они поймут, что ты не будешь править как твой отец, они обрадуются.
Печаль посмотрела на платье в своих руках.
Когда ей было двенадцать, Печаль ворвалась в спальню бабушки без стука и увидела ее перед неприкрытым зеркалом, прижимающую к себе сапфировое платье. Та испугалась и накричала на Печаль, а потом прогнала к себе в комнату.