— Милости нам не будет, — ответил Асан–Дмитрий. — Если не дадите мирно уйти, мы убьём княжну Елену! — И он крикнул монахам: — Эй, иноки, ведите сюда княжну!
В то же мгновение, когда Певун отвернулся от Ипатия, служка коротким, но мощным ударом — по–кузнецки — выбил из его рук саблю, ринулся на него, повалил на пол, прижал мощным телом. Асан–Дмитрий потянулся за саблей. На Ипатия вновь посыпались удары посохов. Но он успел ударить рукоятью сулебы Асана–Дмитрия по голове, и тот сник. В тот же миг Ипатий перехватил посох Вассиана, вырвал из его рук, поднялся на ноги и, размахивая посохом, разогнал монахов, поспешил к заплоту и принялся вынимать плахи.
Монахи засуетились, вскинули на плечи свои сумы и, увлекая Елену и Палашу, покинули клеть. Вассиан не побежал. Он склонился к Асану–Дмитрию, тронул его за голову, повернул лицом, потом выпрямился, шагнул к Ипатию и ударил его кулаком по лицу.
— Проклинаю! — С тем и поспешил за убегающими монахами.
Игумен знал, что никто из иноков не надеялся на милость великого князя, всем им, как и ему, грозила лютая смерть за то, что пригрел похитителей, что изменил крестному целованию служить верой и правдой державе и великому князю. Вскоре Вассиан услышал, как преследователи настигают его.
Илья ввалился в клеть, едва отбросили четвертую плаху. Он схватил Ипатия за плечо и спросил:
— Ты кто?
— Служка я монастырский, — ответил Ипатий.
— Где княжна?
— В лаз её утянули. Поспеши, не мешкая, за мной.
Ипатий повёл Илью в узкий проход. Служка мчался по подземелью с топотом и рычанием, словно медведь. Илья едва поспевал за ним. Они бежали в полной темноте, любое препятствие могло быть для них роковым, но о том им некогда было думать. Вскоре они услышали, как впереди кто‑то тяжело бежит, сопит и стонет. Это был Вассиан. Ипатий схватил его за рясу, дёрнул и завалил под ноги. Перешагнув через Вассиана, он помчался дальше. Наконец Ипатий и Илья увидели свет факела. Догнав монахов, Ипатий хватал их за что придётся, кидал, будто снопы, под ноги, пробивался к тем, кто бежал впереди. Он знал, что княжну и сенную девицу уводят два более молодых монаха, которые тоже попали в сети Певуна, служили ему. Неожиданно свет факела пропал, а Ипатий и Илья оказались перед разветвлением подземного хода. Ипатий взмолился: «Господи милосердный, укажи путь!» — но в растерянности пребывал недолго, толкнул Илью налево:
— Беги туда, а я — сюда!
Илья бросился в темноту, но пробежал совсем немного, споткнулся о большой камень и упал, повредив колено. Превозмогая боль, мутившую разум, волоча ногу, он двинулся дальше и через минуту–другую заметил впереди дневной свет. Прибавилось сил. Илья одолел немочь–боль, и вот уже выход из подземелья — прямо в густые заросли кустарников. Солнечный свет ожёг глаза. Илья закрыл их и вслепую выбрался из кустов вниз по косогору на лужайку, а когда открыл глаза, то увидел, как к берегу Москвы–реки спускаются два монаха и между ними связанные по рукам Елена и Палаша. Они были саженях в двадцати, и Илья закричал:
— Стойте! Именем государя, стойте!
Вскинув меч, он похромал, потом кубарем полетел вниз.
— Нет, вам от меня не уйти! — в ярости крикнул он, поднимаясь на ноги.
А справа саженными прыжками на помощь Илье летел Ипатий. Монахи поняли, что им нет спасения, и, бросив свои жертвы, разбежались в разные стороны.
Илья в те мгновения вновь упал на землю, покатился вниз и остановился лишь у самых ног княжны Елены.
— Господи, княже, спаситель наш! Да уж не с неба ли ты?! — воскликнула княжна.
Илья поднялся, начал развязывать Елене руки. Ипатий хлопотал над Палашей. Как только у Елены освободились руки, она обняла Илью и припала к его груди.
— Любый мой, ангел–спаситель мой, — шептала она в порыве благодарности. Елена нашла его губы, целуя, продолжала шептать: — Любый мой, любый сокол!
Поддался порыву и Илья. Забыв о Палаше, он целовал лицо Елены и тоже шептал:
— Алёнушка, Алёнушка, радость моя!
Той порой на круче появился Влас со своими ратниками, и смущённые Илья и Елена отдалились друг от друга. Лица их пламенели.
— Прости меня, княжна, что голову потерял, — приходя в чувство, сказал Илья.
— Матушка Богородица простит нас, заступница наша, — ответила Елена, улыбаясь.
Поднявшись на косогор, Илья распорядился:
— Влас, лови монахов. Двое из них где‑то на берегу реки, а остальные прячутся тут по кустам.
— Исполним, княже, — отозвался Влас и крикнул ратникам: — А ну, отловить их, как лис!