– А где ты будешь спать? – спросил Грог, снимая сапоги.
– Я могу и не спать. К тому же есть вещи, над которыми надо подумать.
Старик уселся на стул и закурил трубку. Грог улегся на узкое ложе, укрывшись плащом. Впервые за неделю он наелся досыта, но решил не засыпать, пока хоть немного не узнает о похитителе.
– Это несправедливо. Ты все время о чем-то думаешь, и знаешь, о чем думаю я. Почему мне нельзя знать о твоих планах?
– Завтра начнется обучение. Ты узнаешь достаточно.
– Вы – чародеи, постоянно что-то недоговариваете.
– Скольких чародеев ты знаешь?
– Ты удивишься. Я бы и сам удивился, если бы помнил.
Бангладор проворчал что-то и отвернулся к окну, всем своим видом давая понять, что разговор теряет смысл.
– Ты говорил, что мы встречались, когда я был ребенком. Где именно?
– На постоялом дворе «Черный уключник».
Получив пищу для размышления, он попытался вспомнить хоть что-то, но, как и раньше, натолкнулся на пелену тумана. Прошлое было закрыто чарами.
– Я забыл свою жизнь не просто так. Ты что-то от меня скрываешь.
– Постарайся уснуть. Нисмеронам незачем помнить прошлое.
– Думать им тоже незачем, как я погляжу. Хорошо. А как ты стал некромантом?
– Это случилось за два года до окончания Третьей Готамеланской войны. Мы с отцом жили в Грэйнфилде. Мне тогда было пятнадцать, – с улыбкой произнес старик. – Отец был лучшим кровельщиком в городе. После того как оттуда прогнали никтов, мы только и делали, что чинили крыши. Там я впервые встретил Олдрича. Это был одноглазый старик с черными волосами, которые он заплетал в три косы. Учитель сказал, что у меня есть врожденный талант, который нужен Ниргалу, и я не стал спорить, потому что он был прав.
– Какой талант?
– Я умел перемещать предметы на расстоянии. Нисманты называют это телекинезом. Талант, впрочем, был не в моей способности махать руками, а в том, что я научился подавлять ее. Даже когда меня била толпа городских мальчишек, я отбивался кулаками, а не магией. Даже мой родной отец не знал, на что я способен. Моя сила воли привлекла учителя, а не способность бесцельно двигать всякое барахло.
Бангладор посмотрел на темнеющее небо, по-видимому, вспоминая наставника.
– И что случилось потом?
– Это неважно, Грог. Главное, я не отказался от своего предназначения и не убегал от Олдрича, как это сделал ты, когда я призвал тебя.
– И кто решает, кому быть учеником, а кому учителем? Может, я смогу выбрать нового учителя?
Грог с удовольствием заметил, как рука чародея, в которой тот держал трубку, замерла.
– Откуда такие помыслы?
– А вдруг мне надоест слушать твою болтовню. Ты ведь не один на свете носишь черное? На Миркхолде могут быть и другие твои… братья.
Чародей хрипло рассмеялся, наверное, решив, что он шутит.
– Невежественный дурак. Думаешь, у Ниргала есть кеновии, в которых некромантов обучают сотнями? Нас очень мало, и большинство не знает о существовании друг друга. – Бангладор неожиданно изменился в лице и помассировал пальцами правый висок. – Впрочем, на острове есть еще один некромант. Его присутствие для меня почти неуловимо, как и мое для него. Не представляю, кто это может быть. Конклав не любит болтать о планах хозяина.
– Почему? А вдруг…
– Таков закон Ниргала! Я дал тебе маску Финкса и взял ответственность за твою жизнь. Ни один некромант не смеет претендовать на тебя. Теперь ложись спать, нисмерон, и постарайся меньше думать.
Приподняв голову, Грог покосился на кусок обожженной глины. Маска Финкса лежала на столе, в сумерках напоминая умиротворенное лицо покойника. Решив не перегибать палку, он отвернулся к стене и опустил веки. Бангладор его не тревожил. Было только слышно, как старик попыхивает трубкой и что-то бормочет себе под нос.
Разбудили его трели соловья. Вокруг царила привычная для севера тишина. Грог надел сапоги и вышел наружу, где в саду на скамье его ждала тарелка с мясом и хлеб. Бутыль с водой стояла рядом. Солнце еще не поднялось и пустошь была наполнена приятной прохладой. Усевшись на скамью, Грог стал завтракать, наблюдая за приготовлениями на опушке. Там, между деревьями, мелькал силуэт в черной мантии. Не в силах усидеть на месте, он оставил еду и поспешил туда. Старик был в хорошем расположении духа.
– Доброе утро, мой ученик. Смотри, что я приготовил для тебя.
Грог покосился на ствол упавшей сосны, на котором стоял десяток стеклянных мензурок с зельями. Жидкости внутри были разного цвета. В основном серые или бурые, отличавшиеся по светлоте, но были и голубые, два пурпурных, одно салатовое и еще одно прозрачное, как вода.
– И что это такое? – спросил Грог, взяв бутылочку с прозрачной жидкостью.