– Похоже на шифровальный замок, ваше преподобие, – объяснил йомен, продолжая с присущей грабителям ловкостью тревожить лепестки. – Очень редкий. Я видел такие на суранских сундуках. Только штифты там были внутри и так звонко не щелкали.
– Если это замок, то куда вставлять ключ?
Он посмотрел на преграду и критически покачал головой. История повторялась или боги попросту насмехались над ним. Открыв одну дверь, он нашел вторую. Проведя ладонью по ледяной балке, Тант коснулся узора с треугольником. Похожий барельеф был выложен на стене у водопада.
Послав светлячок туда, он зашагал вниз по ступеням, разглядывая настенный узор. Треугольники попадались повсюду, но этот был самым большим. Вершина его смотрела вниз, а от каждой грани тянулось зубчатое лезвие, конец которого упирался в сферу.
Все еще не понимая, куда он попал, Тант спустился к воде и посмотрел на груды замшелой глины у водопада. Насыпь, занимавшая добрую половину холла, выросла там неслучайно. Если и был проход наружу, то скрывался он прямо за ней.
– Вода соленая, – сообщил Тант, поднеся пригоршню к устам. – Мы точно не в горах. Наверное, рядом с восточным побережьем.
– Почему именно с восточным? – послышался обозленный голос Таура.
– Потому что западное и северное в сотне миль от печати. Переместись мы туда и в живых остался бы только я.
Таур шепотом выругался и уселся на ступени. Сверху к ним спустился Себастьян. Южанин последним вошел в холл, на ходу расстегивая петлицы джеркина. Муж ведьмы неспеша подошел к нему. Красоту его лица сильно портила усталость.
– У вас три болы, привелитель. Лучше сразу скажите им, что будет дальше, – тяжело дыша, молвил Себастьян. – Одна перенесет обратно в город древних, но две другие – верная смерть для всех, кроме вас и ваших братьев.
Тант посмотрел на пенную струю, бившую из трещины под треугольником. Одновременно покинуть подземное святилище десять человек не могли. Магорские практики заряжали болы так, чтобы их использовали только подготовленные люди. Чем шире было расстояние, тем опаснее становился пролет и больше сил для него требовалось.
– Получается, с Холденом в ущелье вернутся двое? – уточнил Таур, постукивая пальцами по рукояти кинжала.
– Да. В это время я, Энгур и Силас отправимся в кеновию. Мои братья осилят пролет.
– Я рад за вас шестерых, – проскрежетал Юллер. – А что с остальными?
Говоря об остальных, южанин имел в виду четверых бедолаг из мирян, у которых не было пресловутой внутренней энергии.
– Я чуть не помер, когда попал сюда, – поддержал Таур. – Мне-то как быть? Прыжок назад я точно не переживу.
– Давайте проверим древнюю болу, – встрепенулся Корд. – Вдруг она сработает.
Юллер и Себастьян засмеялись. Как обычно свежая мысль посетила самую юную голову. Тант облегченно вздохнул. От духоты он и сам перестал соображать.
– А если не получится? – не унимался рослый носильщик. – Как тогда мы выберемся? Скажи сразу, преподобие. Наша искра в заднице?
– Нет, Таур. Я возьму в кеновии укрепляющие амулеты, вернусь через печать и заберу остальных в две ходки. Вам ничто не грозит.
Произнеся это, Тант ощутил слабое головокружение. Он хотел подняться наверх, но вкрадчивый женский голос над ухом заставил его покачнуться. Шепоток пришел оттуда, где стоял Себастьян.
– Мастер Тант? Вам нездоровится? – забеспокоился Корд, взяв его под руку.
Тант в смятении поглядел на южанина. Муж ведьмы был симпатичным малым, но не настолько, чтоб начать говорить женским голосом, да и ситуация не располагала к шуткам. Между тем женщина продолжила увещевания, потребовав остаться с ней, а лишних людей отослать.
– Бред какой-то, – произнес он, смерив Себастьяна отрешенным взором.
– Ваше преподобие, в чем бред?
– Этот голос? Кто-нибудь его слышит? – произнес он, взмахом руки заставив светлячок опуститься к ним.
Серебристый огонек озарил вспотевшие лица. Девять человек молчали. Тант стал вертеть головой, стараясь разобрать, откуда приходят слова.
– Мастер, с вами кто-то говорит? Что вы слышите?
– Это помутнение. Я тоже слышал голоса, когда проснулся, – объяснил Рик, схватив его за рукав мантии. – Вам нужно наверх! Если потеряете сознание, очнуться уже не сможете.
– Скажите, что вы слышите? – настаивал Силас, поднеся факел к его лицу.
– Здесь женщина. Она хочет, чтобы вы ушли, а я остался.