В теории познания принцип непрерывности размывает жесткую границу между истинностными характеристиками: ложь есть минимальная степень истины, подобно тому как в этике зло есть наименьшее добро. Значит, противоположность лжи и истины не абсолютна, но относительна, незнание переходит в свою противоположность, в знание. Это диалектическая по своей тенденции позиция, неизбежно огрубляемая сеткой значений в логике.
Какой в общем может быть оценка принципа непрерывности с нашей точки зрения? Акцент на бесконечную делимость всего, что существует, и на неисчерпаемость процессов уменьшения, увеличения, упрощения и усложнения структурности, утончения и огрубления связей и отношений сам по себе легко приводит к односторонне метафизическим выводам, и прежде всего к отрицанию диалектических перерывов в постепенном и скачков в развитии. Поэтому сам по себе этот принцип обладает, пожалуй, скорее метафизическим, чем диалектическим содержанием. Но такой вывод, если ограничиться им, был бы поспешным и неточным. Этот принцип может быть верно оценен только в связи с другими составными метода Лейбница, т. е. прежде всего с принципами различия и дискретности.
Однако и самостоятельное содержание принципа непрерывности далеко не так односторонне, как может показаться. Непрерывные переходы рассматриваются Лейбницем не только с количественной, но и с качественной стороны. Он упрекает Аристотеля, например, в статье «О природе самой в себе, или о природной силе и деятельности творений» (1698) в том, что Стагирит недостаточно объяснил несходство, или «различие качеств» (3, с. 165). На принципе непрерывности методически базируется не только общая идея дифференциального исчисления, но и взгляд на дифференциал как на нечто качественно своеобразное. Качественный взгляд на переходы позволил Лейбницу указать на зоофиты как на промежуточное звено между миром животных и растений и на животных как на звено между растениями и людьми.
Если же мы сопоставим принцип непрерывности с казалось бы абсолютно ему противоположным принципом различия, то придем к несомненно диалектическим результатам. Принцип различия говорит о том, что в мире есть неуклонная тенденция к расхождению в различное, а принцип непрерывности — о не менее неуклонной тенденции в противоположном направлении — к сближению различного, к конвергенции. В науке XX в. тесное переплетение и взаимообусловленность этих тенденций, выражающихся в расщеплении знаний и в соединении их через промежуточные научные дисциплины, стало непреложным фактом. Различия есть всюду, но они становятся определенными и заметными (т. е. скачками) только тогда, когда накапливаются, интегрируются. Минимальные же различия утрачивают определенность, они ускользают от анализа, делаются незаметными и как бы исчезают, превращаясь в «точки», однако в то же время не исчезая буквально и абсолютно.
Возникает еще один результат: прямая гипотетического ряда всех вещей оказывается в любой своей части с обеих сторон и ограниченной, превращаясь в совокупность отрезков, и не ограниченной, ибо точки на концах каждого из таких отрезков не поддаются определенной фиксации. Противоположность этих двух характеристик есть следствие разных истолкований образа «точки» как конца некоторого участка рассматриваемого гипотетического ряда. Поскольку «точка» занимает некоторое крайнее положение на прямой, она должна ее ограничивать. Но поскольку эта прямая на одном своем конце должна иметь значение не нуля и не единицы, а дифференциала, т. е., фигурально говоря, «бесконечно неопределенно малой»[3], а на другом — значение актуальной бесконечности, ибо различия и качественные вариации неисчерпаемы, то точка, естественно, ограничивать линию не может. Выход из этой ситуации таков: ряд всех вещей не ограничен с обеих сторон, и мир бесконечен и в количественном и в качественном отношениях.
Таким образом, элементы всеобщего ряда вещей — это некие необыкновенно малые индивидуальности. Каждое место в этом ряду занято некоторой определенной неделимой вещью — онтологической, т. е. метафизической, «точкой». Определенность присуща и каждому элементу из набора свойств той или иной вещи. В силу принципа различия постепенность переходов не означает неопределенности того, что находится в состоянии таких переходов, а в силу принципа непрерывности всеобщие различия достигают чрезвычайной степени тонкости. Предельно простые и самостоятельные в своей определенности элементы составляют всякую вещь и лежат в основе любого явления. Существование их всегда и повсюду утверждается четвертым принципом метода Лейбница — принципом монадности.
3
Следует иметь в виду, что здесь идет речь не о собственно математических дифференциалах (Лейбниц склонялся к их трактовке как оперативно удобных и полезных функций, — см. 4, с. 141), но об условных образах, которые должны представлять собой нечто определенное, а в то же время быть «меньше» любого определенного образа. Иными словами, это как бы «метафизические дифференциалы», или, как будет сказано далее, «метафизические точки». Соответственно в этих рассуждениях отвергается значение нуля, потому что речь идет не о алгебраическом нуле, а об образе нуля как полного ничто, существование которого Лейбницем отрицается.