Решив прикинуться ничего не подозревающей дурочкой, я вернула на место одеяло Валерии, легла в свою постель, дожидаясь возвращения вампирши. Время тянулось мучительно медленно, собака за окном продолжала выть, не давая себе передышки… Вдруг однообразие тягучей ночи нарушил дикий нечеловеческий вопль. Он донесся издалека, откуда–то с гор, а потому показался не слишком громким. Но тот, кто имел несчастье услышать этот крик, вряд ли забудет его до конца своих дней. В нем слились ужас и отчаянье, животный страх смерти и лютая ненависть.
Я лежала неподвижно, ощущая, как шевелятся волосы на моей голове. Крик давно стих, но эхом продолжал звучать в ушах, воскрешая в памяти страшные воспоминания прошлых жизней.
*********
— Как спалось на новом месте? Жениха видела?
— Какого жениха? – я с трудом раскрыла сонные глаза, пытаясь понять, где нахожусь.
— Так говорят: «На новом месте приснись жених невесте». Никогда не слышала? – Валерия тщательно пудрила лицо жемчужно–белой пудрой. – Лично я спала, как мертвая. Абсолютная пустота. Нирвана.
Я медленно врубалась в ситуацию. Похоже, несмотря на все страхи, меня угораздило заснуть и пропустить возвращение Валерии. Пальцы сами собой потянулись к шее – кожа была совершенно гладкой, без роковых отметин вампирских клыков.
— Слышала крик в горах? Часа в три ночи.
— Крик? – фиолетовые «тени» густым слоем ложились на веки, Валерия продолжала творить свой странноватый макияж. – Я ничего не заметила. Проспала все самое интересное.
Вскоре мы спустились к завтраку. Кроме меня за столиком сидела белобрысая Аннушка и два чем–то похожих друг на друга мальчишки – Андрей и Дима. Парни были неразлучными приятелями, помешанными на компьютерных играх. Едва усевшись за стол, они начали оживленно обсуждать новую «стрелялку», не замечая, что едят, и кто вокруг них находится. Трудно было понять, почему этих парней занесло в Румынию, ведь по настоящему они жили только перед монитором компьютера. Аннушка была совсем другой – очень внимательной, вежливой и запредельно аккуратной. Она то и дело благодарила, просила, извинялась за доставленные неудобства, невероятно ловко орудовала вилкой с ножом, отправляя в рот крошечные кусочки еды. Честно говоря, это немного раздражало.
— Дим, почему ты поехал в Румынию? — поинтересовалась я, когда ребята на секунду прервали болтовню.
— Мы с Андрюхой победили на чемпионате по компьютерным играм, а главным призом там была поездка на Хэллоуин в Трансильванию. Не отказываться же! Но я бы предпочел жидкокристаллический монитор.
— Ясно.
— Мои родители и тетушка считают, что хорошее поведение должно поощряться, — не дожидаясь вопроса, заговорила Аннушка. – Например, поездкой заграницу. В Румынию не требуется виза и можно поехать в любой момент, поэтому они решили отправить меня именно сюда.
— Со мной то же самое – год закончила без троек и все такое… – соврала я и умолкла на полуслове, случайно взглянув в лицо проходившей мимо официантки.
Молодая женщина была смертельно испугана. Она пыталась улыбаться, но страх проступал сквозь фальшивую улыбку, а тарелки на подносе слегка подрагивали.
— Вы не слышали, как сегодня ночью кто–то кричал?
— Ты имеешь в виду собаку? Она не кричала, а выла.
— Нет, Андрей. Сперва действительно был слышен собачий вой, а потом его сменил совершенно жуткий вопль. Кричали в горах, поэтому он был не слишком громким, но все равно очень страшным. После него собака сразу замолчала.
— Экая ты наблюдательная, Яна! А я, как только услышал собачий вой, врубил плеер, да так и заснул в наушниках. И кто же кричал?
— Не знаю. Но такой вопль я даже в самом ужасном «ужастике» не слышала.
Покончив с завтраком, мы вышли из отеля. Курорт жил своей размеренной благодушной жизнью, играла музыка, группки туристов суетились у автобусов, которые должны были развезти их по новым достопримечательным местам. Такая же участь ожидала и нас.
Я замедлила шаг, заметив проходившую мимо испуганную официантку. Вместо того чтобы идти к автобусу, мои ноги двинулись следом за ней. В стороне толпилось несколько человек из обслуживающего персонала, к которым и подошла женщина. Лица у всех были бледные, встревоженные, а голоса возбужденные. Как я жалела, что не знала румынский! Мне казалась, что я вспомню язык, как только приеду в эту страну, но ничего подобного не произошло. Навыки прошлых жизней возвращались ко мне неохотно. За последние месяцы я научилась здорово драться и отлично прыгать, а вот с языками ничего не получалось – эта дверка в моей голове оставалась по–прежнему закрытой.