Нет, это было не лицо гибридизованного монстра, не жуткий продукт взбесившихся генов. Это было красивое, с высокими скулами лицо цвета сливок, которое любой сразу же считал красивым, за исключением...
За исключением ее глаз.
Один глаз был огромным, размером с футбольный мяч. Другой был крошечным (для нее), не больше сливы.
Чарити приняла к сведению замечание Писателя, кивнула и улыбнулась.
- Ага. У нее глаза отца.
ЭПИЛОГ
Аннабель, конечно, не присоединилась к группе в доме, просто потому, что она была слишком большой, чтобы войти.
Но Писатель, Чарити и Сноуи все же вошли и обнаружили, что Дон благополучно устроилась внизу, в подвале, где продолжала посылать второй беспилотник в ад и обратно, чтобы создать больше видеозаписей. Это была ее идея выложить отснятый материал на гребаном YouTube и получить несколько миллионов просмотров. ЖЕНЩИНА СНИМАЕТ ВИДЕО АДА! НЕ ПОДДЕЛКА! ЭКСПЕРТЫ СБИТЫ С ТОЛКУ! Что-то в этом роде.
Писатель, немного устав от пива, совершил набег на внушительный винный шкаф Крафтера, в котором не было ни одной бутылки менее чем столетней давности. Сегодня мы избавили город от Толстолоба и избавили мир от злобных пришельцев. Такая работа требует хорошей выпивки...
Все детали были связаны с Дон, чьи большие сиськи продолжали монументально выделяться на фоне ее армейской футболки. Она, конечно, была очарована подвигами этого дня.
И – не забудьте – труп Поли Винчетти продолжал висеть на шипастой двери, в то время как другой дверной шип оставался занятым трупом пастора Томми Игнатиуса.
- Я думаю, ты уже достаточно отсняла ад, Дон, - сказал Писатель. - Пора прекратить эту операцию. - Он сдернул оба бледных трупа с их сверхъестественных шипов, и две широко открытые двери в стене захлопнулись.
Они все отправились в гостиную наверху, чтобы напиться в дерьмо, и к этому времени Писатель выпил полбутылки Шато Лафит 1787, которую он определил как «неплохую, но я возьму хорошую восьмидолларовую бутылку Тейлор Марсала в любой день».
Как бы то ни было, на этом история, собственно, и заканчивается, и нет нужды подробно рассказывать о том, что еще могло произойти в ту ночь, ночь, которую они из-за понятной усталости проведут в доме.
Добавлю, что Сноуи осталась без штанов. И еще одна интересная вещь произошла перед тем, как они все уснули.
Когда Писатель допил вторую бутылку вина (Амонтильядо 1846 года, обладавшее интригующим «носом» и абсолютно эфирным блеском орехов и ароматических трав), Сноуи и Чарити одновременно извинились и отправились в ванную. Писатель, который к тому времени уже был довольно пьян, ничего не думал об этом, и вместо этого обнаружил, что смотрит на сиськи Дон, поскольку она уже заснула на богато покрытом ковром полу.
Что за гребаный день! Он просто становится все лучше и лучше!
Далеко за полночь, при уютном свете единственной висячей лампы эпохи Депрессии, чей замысловатый стеклянно-мозаичный абажур, казалось, изображал возвращение Блудного Сына, Сноуи и Чарити вернулись в комнату, выглядя одновременно и застенчивыми, и торжествующими.
Писатель сонно поднял глаза с дивана.
- Привет, девочки. Вы обе выглядите так, словно у вас что-то на уме.
- Я чертовски уверена, что делать, - она шагнула вперед и объявила. - Когда мы с Дон пошли в магазин, чтобы купить дроны, я тоже кое-что купила. Это, - она подняла маленькую белую пластмассовую штуковину.
Естественно, Писатель спросил:
- Что это?
- Это ЭПТ, тест на раннюю беременность, самый последний, - сказала Сноуи. Она показала его Писателю. На пластиковой палочке был нарисован маленький кружок с двумя красными линиями. Она просияла.
- В конструкциях написано, что две красные линии означают, что ты беременна!
Дон, которая уже проснулась, расхохоталась.
- Он будет папочкой?
К черту это, подумал Писатель.
- Это чушь собачья!
- Ты что, охренел! Ты трахнул меня в космическом корабле, и ты трахнул меня той ночью, когда мы снимали эти видео со спермой для Поли.
Нижняя губа Писателя отвисла.
- Но... но... ты же сказала, что принимаешь противозачаточные средства, ежеквартальный укол Депо-Проверы!
- Да, я знаю! Последний раз я принимала его четыре месяца назад, но, похоже, ничего не вышло.
Писатель в ярости сел на диване.
- Это не ежеквартально! Три месяца – вот что ежеквартально!
Она нахмурилась.
- Но четыре – это четверти, а четверти – это квартал...