Писатель посмотрел вдаль на пологий склон и увидел длинное двухэтажное здание из старых, тусклых кирпичей. Первое, что пришло ему на ум, было слово «учреждение», потому что здание и вправду было психиатрической лечебницей. Двойные отрезки колючей проволоки огораживали это не слишком веселое заведение.
- Там огромное количество придурков, - прокомментировала Дон.
Но писателю показалось, что он вспомнил это название из вчерашнего вечера.
- А разве не там…
- Ага, - ответила Сноуи. - Там Близнецы Кабблер сидят все эти годы, с тех пор как они взяли свою спиритическую доску и отправились на кладбище в доме Крафтера в ночь на Хэллоуин и вернулись в город на следующее утро, беременные черт знает чем!
- Беременные, с животами, полными дерьма, ты имеешь в виду, - добавила Дон эту восхитительную деталь. - И посмотри, куда мы едем прямо сейчас – в дом Крафтера, и у меня такое чувство, что кладбище мы тоже посетим. Иначе зачем бы ты взял с собой лопату?
- Ну, это правда, - признался писатель. - Мы должны найти могилу Крафтера и выкопать его.
- С какого хрена!? - закричали обе женщины одновременно.
- В свое время, дамы, - сказал он. «В свое время.» Но теперь, когда он подумал об этом, он понятия не имел о цели этой эксгумации. У него было только слово его двойника, подразумевающее, что как только задача будет выполнена, причина этого будет очевидна.
- Не хочу утробу, полную сатанинского дерьма, - сказала Дон.
Писатель крепче обхватил правой рукой талию Сноуи, без всякого сознательного импульса, но, скорее всего, для того, чтобы усилить контакт между его промежностью и ее ягодицами.
- Я уверен, что это всего лишь местная легенда.
- Да, а вдруг это не так? - спросила Сноуи.
- Не волнуйся. Ты же не собираешься забеременеть говном. Если бы это случилось с кем-то из нас, то это точно был бы я, потому что я –подстрекатель. Образ такой вещи был абсурдным, но он все равно размышлял об этом. Его мысленный взор проецировал это: пивной живот писателя раздулся раз в десять больше, чем сейчас, пульсируя от какашек.
- И все же, может быть, стоит заехать туда и попросить разрешения поговорить с ними.
- Они не разговаривают, - напомнила Сноуи. - После той ночи в доме.
- Ну, возможно, несколько правильных вопросов могли бы вызвать ответ и, следовательно, некоторую информацию.
- Каких ещё вопросов? - С некоторым скептицизмом спросила Дон.
Писатель подумал о странице Войнича.
- Просто предоставь это мне…
Камино с ревом несся по извилистым изгибам дороги, и инерция, вызванная каждым изгибом, не оставляла Сноуи иного выбора, кроме как раскачиваться взад-вперед над пахом писателя.
Надо было взять ещё одни трусы…
- Ты думаешь, это то самое место? - Сказала Дон, притормаживая на следующем лесистом повороте
Не успел писатель оглянуться, как заметил древний, испещренный дробовиками почтовый ящик, на боку которого виднелись едва читаемые черные буквы: К.Ф.
- Да, Дон, - ответил он. - Это то самое место.
Через мгновение машина уже стояла на холостом ходу у подножия извилистой гравийной подъездной дорожки. Глаза писателя проследили от места, где она остановились, до вершины лесистого холма, на котором раскинулась обширная поляна, а на ней возвышалась трехэтажная громада особняка, на которой виднелись лишь серые голые дубовые доски, лишенные погодой и временем всех следов былой краски.
- Ладно, девочки, - объявил он. - Пришло время продолжить наше маленькое приключение. Дон, будь так добра, достань лопату из багажника, а ты, Сноуи, поставь сумку на пол и... хватит! Стой!
Призыв писателя к этой внезапной вокальной эякуляции был таков: Сноуи намеренно дергала ягодицами взад-вперед над его коленями, пытаясь вызвать нечто более существенное, чем вокальные протестования. Поморщившись, он попытался скинуть ее со своих колен, но все, что сделала Сноуи, это пристегнулась ремнём безопасности, хихикая.
- Прекрати это! - взревел писатель. - Это глупо!
- А это? - Сказала Дон, оглядываясь и подняв футболку, демонстрируя свою обнаженную грудь.
Воздействие этого видения в сочетании с похотливым трением ягодиц Сноуи достигло намеченного результата, и писатель во второй раз за последние двадцать минут испытал судорожный оргазм в штанах, ему пришлось признать, хотя и смущенно, что это было весьма приятное ощущение. Он откинулся на спинку сиденья, задыхаясь, когда Сноуи и Дон вышли из машины, обе смеясь. Мокрое пятно на его промежности расплылось ещё больше, но ну и что? Никто не увидит меня здесь – и он, по крайней мере, рассматривал хорошую сторону этой нелепой ситуации. Потерявший форму, растолстевший шестидесятилетний мужчина, получивший не один, а два оргазма за двадцать минут, и все это без какой-либо прямой стимуляции его гениталий?