В долю секунды все вокруг дернулось, женщины-заключенные закричали, а Стрейкер с Райансом рухнули на землю, когда автобус со страшным грохотом опрокинулся набок!
Правая сторона автобуса теперь была потолком, и с этого потолка свисали все трое наших мрачных заключенных, подвешенные на цепях, прикованных к рукам, и все они, понятно, кричали. Райанс приземлился на сиденье с левой стороны автобуса и пострадал от удара по голове и нарушения ориентации. Его пенис все еще был снаружи, кстати, и учитывая положение, в котором он находился (на спине и со сложенными ногами), и учитывая тот факт, что это был пенис большего, чем средний размер... «головка» была у него во рту.
- Что это было, черт возьми! - завопил капитан Стрейкер, теперь уже свернувшийся на левом сиденье. - Ты припарковался на гребаных железнодорожных путях, Райанс, ты что, дебил!?
Но там не было ни железнодорожных путей, ни пересекающихся дорог, так что же все-таки произошло? Райанс собрался с мыслями, неловко встал и огляделся. Трое заключенных продолжали кричать от ужаса, повиснув на своих правых руках, брыкаясь и размахивая ногами в воздухе. Райанс подумал о беременной пиньяте. Он попытался шагнуть к передней части автобуса, чтобы добраться до радио, и ему пришлось оттолкнуть каждую девушку в сторону, чтобы сделать это (как будто они были говяжьими боками, которыми, в некотором роде, они и были), но прежде чем он добрался до передней части…
Он остановился и уставился.
- Чё за...
Если бы у него было время для дальнейших размышлений, он бы подумал, что это галлюцинация, вызванная ударом по голове, но, увы, на это у него не было времени, потому что «существо», которое он увидел, стояло на коленях перед теперь уже перпендикулярным лобовым стеклом, и, казалось, оно изучало внутренности автобуса одним глазом размером почти с крокетный мяч, а другим – с мрамор. Что бы это ни было, его голова была огромной, кособокой и лысой, и на нем не было никакой одежды. Оно, казалось, всё сгорбилось, когда заглянуло внутрь, все сгорбленные мышцы и странная бледная кожа с печёночными пятнами или чем-то в этом роде. Кроме того — и даже более примечательно, чем тот факт, что существо должно было быть по меньшей мере восьми футов ростом, когда стояло вертикально — между его ногами был большой рулон чего-то, похожего на свернутую трубочку испорченного теста, шириной с толстый конец бейсбольной биты. Это... что... пенис?
Лобовое стекло лопнуло от толчка руки монстра; посыпался дождь из стекла. Будучи всегда блюстителем закона и порядка, сержант Райанс (несмотря на то, что только что испражнился в штаны) нажал на кнопку большого пальца кобуры, выдернул свой девятимиллиметровый пистолет и три раза дважды нажал на центр масс этой штуки.
Если это не поможет, то ничего не поможет, подумал Райанс с некоторой гордостью, но, к сожалению, ему это не помогло. Райанс видел, как приклады его пуль с полыми наконечниками торчат из массивных грудных мышц существа.
Затем его столь же массивная рука метнулась вперед в нелепом стремлении, схватила Райанса за шею и потянула вперед. Кричать было некогда. Если вы можете представить себе Райанса в виде листа бумаги, то это в значительной степени то, как он был свернут в чудовищных руках этого бесчеловечного существа. Конечно, Райанс не шуршал, как бумага, но он хрустел, так как большинство его костей были переломаны.
И если вам интересно.
Да. В момент смерти сержанта Райанса его пенис все еще был на месте, и когда его противник заметил это, он сразу же оторвал его с мошонкой и проглотил всё целиком.
Почему бы и нет?
Теперь пришла очередь Стрейкера сделать шаг вперед. В этом новом психотическом состоянии он на удивление не испытывал страха оказаться запертым в тюремном автобусе с голым вонючим монстром, который был настолько велик, что не мог встать во весь рост в нём.
- Кем бы ты ни был, - заорал капитан, - сегодня ты выбрал не того парня, я тебя сейчас так в сраку отпялю, что ты охуеешь, гнида!
Если вы помните, у Стрейкера все еще был один неизрасходованный патрон в его тазере, и он целился в... это существо. Помните также, что первые два набора дротиков все еще были соединены своими проводами с раздутыми животами теперь болтающейся и травмированной Йети и Сиськи, и Стрейкер нажал кнопку реактивации, чтобы убедиться, что все по-прежнему в рабочем порядке. Под электрическое потрескивание обе несчастные юные леди переворачивались и шлепались о концы своих цепей, обе истошно кричали, обмочились, обосрались и облевались в уникально весёлом зрелище.