Первый тип сразу сдавался, молча снося побои и издевательства. Иногда такие всё же сопротивлялись, но слабо, неумело и неуверенно. В этом были свои преимущества – к податливым новичкам Буллит быстро терял интерес. С этой категорией каторжников было всё ясно – им светила прямая дорога в Старую шахту, а для тех, кто немного порисковей – в Свободную или на рисовые поля. В любом случае, слабакам, нытикам и плаксам ничего, кроме тяжёлой физической работы здесь не светило. Помахав киркой некоторые становились покрепче, осваивались и меняли род деятельности, однако выбраться из рудной пыли в люди было непросто, а доходов едва хватало, чтобы сводить концы с концами – стражники старались, чтобы у старателей не осталось ничего лишнего, вымогая руду за всё, за что только можно, с поводом или без.
Сообразительность могла помочь выжить, но будь ты даже семи пядей во лбу, само по себе в колонии это мало чего стоило – чтобы подняться выше рудокопа требовалась воля и выносливость, а если каторжник не может постоять за себя в бою, никто не будет с ним считаться. Как ни странно, Лестер изначально относился именно к породе слабаков, отчего Диего не воспринимал его всерьёз. Лишь упорные тренировки, цепкий ум и удачное знакомство со мной смогли сделать из него успешного по меркам колонии человека. Тем не менее, если бы не занятия фехтованием с Горном, он никогда бы не добился общественного признания – просто-напросто до этого бы не дожил.
Был и второй тип людей – задиры и забияки. Среди этих часто встречались откровенные мерзавцы, по своей жестокости не лучше, а может хуже шайки головорезов, которую сплотил вокруг себя Гомез. За редким исключением указанный тип каторжан обычно проявлял себя сразу, у многих склонность к насилию была написана прямо-таки на лице. Бывали случаи, когда такие вновь прибывшие успевали подружиться со стражниками рудного барона, ещё не успев обсохнуть после падения за барьер. Эти люди были знакомы с тюремными понятиями не понаслышке, понимали суть грубого ритуала, которому их подвергали при встрече, а потому попав под удар Буллита огрызались, но не заходили слишком далеко в своей дерзости, давали понять, что признают лидерство матёрых уголовников, уже заработавших своё место под солнцем. Именно из этого типа людей состояла большая часть гвардии Гомеза.
В принципе, на описании этих двух основных характеров приговорённых можно было бы и остановиться, но был ещё и третий, хоть и редкий подвид каторжан. Народ такой породы не признавал криминальных авторитетов, не считал нужным подчиняться и кланяться кому-то, занявшему своё положение силой, хитростью, или ещё по какому-либо сомнительному праву, например, знатного происхождения. За последнее прегрешение таковые частенько и оказывались за барьером. Причины, которые двигали этими людьми, могли различаться очень сильно. Кто-то мечтал добраться до власти сам, кто-то имел обострённое чувство справедливости, кто-то попросту был нигилистом по природе. Некоторые были осуждены несправедливо или за какие-то мелочи, хотя, впрочем, попадались и такие, что оставалось лишь удивляться, как их носит земля.
Диего высматривал непокорных, независимо от их прошлого. Он знал, что именно такие личности, которыми двигают сильные чувства, неважно – често– или правдолюбие, всегда достигают больше, чем другие. Для понравившихся новичков у Диего всегда находилась какая-нибудь стоящая работёнка. Иногда он мог помочь и бескорыстно, но на самом деле в любом случае оставался в выигрыше, используя этих людей в своих интересах, а в случае, если их карьера пойдёт вверх, рассчитывая на благодарность и ответную помощь. Именно благодаря такому подходу за годы жизни в колонии Диего оброс большим количеством полезных связей и знакомств.
Светловолосый мужчина с забранными в хвост волосами, который так дерзко сопротивлялся Буллиту, полностью удовлетворял последнему из вышеописанных критериев, и потому Диего уделил ему чуть больше внимания, чем всем остальным. Следопыт остановил экзекуцию. Стражники под руководством Буллита нехотя оставили свою жертву в покое и, наконец, побежали догонять уже ушедший в сторону лагеря конвой. Новичок довольно быстро поднялся на ноги, умылся и привёл себя в порядок. В целом, он легко отделался – его оглушили на мелководье, и вода немного смягчила удары по ничем не защищённому телу. Сам парень тоже не оплошал, ловко свернувшись и закрывая жизненно важные части тела. Получи он хорошенько по почкам или по голове, мог бы уже и не встать. Походило на то, что прибывшему такое обращение было не в новинку.