«Глубокоуважаемый магистр!
Ваше последнее сообщение было воспринято с большой тревогой. Мы посовещались и высылаем Вам свой ответ в этом письме. Братство опасно: оно ставит под удар успешность торгового договора, что в свою очередь угрожает королю, всему королевству и Вашей собственной жизни. В первую очередь необходимо выслать разведчиков и разузнать, каким богам поклоняется братство и откуда проистекают их магические способности. Наш долг – разогнать секту и получить их знания, чтобы никто не смог использовать их со злым умыслом. Как только мы получим Ваш ответ, то немедленно сообщим доверенным служителям Инноса о ваших находках. В данный момент наши послушники исследуют древние книги. Если мы найдем что-нибудь ещё, то немедленно сообщим обычным способом.
Храни нас всех Иннос.»
Имя получателя не было написано прямым текстом, но магическая печать не оставляла сомнений – письмо было адресовано Ксардасу. Об этом свидетельствовало и обращение к нему, как к главе ордена. Я не удержался от восклицания, вслух сказав, что письмо предназначалось Ксардасу, а не Корристо. Везунчик заинтересовался и мне пришлось вкратце рассказать ему об отступнике. В конце концов, в этом не было большого секрета, а мне доставлял удовольствие разговор. Кроме того, не хотелось портить отношения с новым посыльным магов воды, проигнорировав вполне логичные и оправданные вопросы. Я бы, поступив так, мог показаться напыщенным и самодовольным кретином, с которым не стоит иметь дела. Этого мне совсем не хотелось, ведь Везунчик, как я чувствовал, мог ещё пригодиться хотя бы для того, чтобы с его помощью передавать сообщения Горну или Диего, в случае, если Корристо окончательно припрёт меня к стенке.
Прояснив ситуацию, я попросил посланника подождать и немедленно отправился к Корристо. У меня было, о чём спросить Верховного мага, но я отложил расспросы на потом. Сначала надо было отпустить курьера. Наставник внимательно прочитал сообщение и заключил:
– Великолепно! Эти олухи говорят мне сделать то, что я и сам прекрасно знаю! Братство опасно! Я думал, что совет Хоринисского монастыря способен на большее, чем констатировать очевидности! Для сохранения этой великой тайны они решили прибегнуть к особому способу доставки, как в первые дни после возведения барьера. Параноики! Они что, думают, что агенты Спящего всюду, что в рядах Гомеза одни предатели? Неужели кто-то подменит их ценнейшее письмо или оно не дойдёт до меня? Гораздо вероятнее было бы то, что каторжник потеряет свиток или вовсе не доберётся до нас живым.
– Как прикажете поступить с посланником?
– Ах да, посланник… – задумался маг, – скажи ему, что я остался доволен, и пусть Торрез выдаст ему на выбор что-нибудь из наших запасов. Важность письма и внутренние разногласия не имеют значения, главное, что мы должны по достоинству награждать тех, кто нам верно служит. Преданность сторонников, их заинтересованность в работе на нас – вот основа процветания ордена. Никто не должен считать, что маги огня неблагодарные скупердяи. Запомни это, ученик, на этом принципе держится любая власть.
– Как скажете, мастер. Но почему письмо адресовано Ксардасу? – не удержался я.
Корристо недовольно на меня посмотрел и прокашлялся:
– Да, стоило ожидать подобный вопрос от тебя – я заметил, что печать только что вскрыта…Ты поступил поспешно, прочитав то, что предназначалось мне, – маг особо подчеркнул слово «мне», – Родригез не позволял себе подобной вольности. Как отпустишь посланника, нам предстоит серьёзный разговор. А сейчас иди – не заставляй человека ждать – от ожидания в голову лезут всякие непотребные мысли – например, зайти внутрь и ограбить обитель, пока чуткий страж отвлёкся.
– Он ещё и курьер магов воды, – протянул я второй свиток, – вот сообщение от них.
– Раз он из Нового лагеря, значит, мои опасения ещё более оправданы. Скорее возвращайся на свой пост. Поговорим позже.
Я сказал курьеру, что Корристо был в полном восторге, и передал Торрезу приказ о выдаче вознаграждения. Из предложенного многообразия свитков, зелий и простеньких магических артефактов, которыми располагало наше хранилище, Везунчик выбрал самое полезное. Не знаю, каким образом он смог увидеть скрытую ценность, но это удивило даже Торреза. Наградой стало зелье, приготовленное Дамароком. Такое же зелье регулярно пили все маги, в том числе и я. Оно надолго улучшало восприятие магических потоков, позволяло легче концентрироваться и творить больше заклинаний, не утомляясь. Это была поистине жемчужина коллекции. Я мог поспорить, что любой не искушённый в магии человек выбрал бы одно из заговорённых колец с гравировкой, или же, испытывай он необъяснимую для каторжника любовь к колдовству, то взял бы свиток. Зелье же не выделялось ничем необычным, его мог выбрать либо знающий, либо очень везучий человек. Возможно, новичок был знаком с магией не понаслышке.