Мне ничего не оставалось, кроме как последовать его совету, пока ему вновь не стало хуже. Я взял друга за плечо и приступил к тяжёлой операции. Оставалось надеяться, что выкуренный болотник немножко расслабил его сознание, затормозил природные защитные инстинкты и теперь он будет под властью наркотика более податлив. Я сосредоточился, концентрируя свою мысль так же, как делал в своё время с дурачком Мадом. Какое-то время ничего не происходило, и меня уже даже начали одолевать сомнения, удастся ли задуманное. Слияние разумов прошло неожиданно. Я словно упал в огромный бездонный колодец. Падение продолжалось несколько секунд, хотелось кричать, но я сдержался. Мир вокруг померк, осталось только то, что было в мыслях друга, а там не было ничего приятного. Я изо всех сил попытался отгородиться от него, чтобы не заблудиться в чужих страхах.
Лестер сдержал слово и не оборонялся. Даже вторжение в голову Мада было для меня опаснее. По словам друзей, как только я приступил в процедуре, мы оба потеряли сознание, и если бы не Горн и Диего, то, скорее всего, всё закончилось бы одним ударом о землю с непредсказуемыми последствиями. По счастью, друзья помогли, подхватили и, не пытаясь растормошить нас, просто оставили лежать на земле. Я сразу приступил к поиску причины страданий Лестера. Почувствовать воздействия, которым подвергся мой друг, оказалось непростой задачей.
Я был совершенным новичком в этой области магии. То, что я почерпнул из книги Ксардаса, было лишь жалкими основами. Приходилось осваивать всё самому на практике, рискуя жизнью, здоровьем и благополучием, как своими, так и Лестера. Но другого выбора не было – без поддержки Лестер просто умер или свихнулся бы от боли, которая охватила всё его естество. Что-то мучило и вытягивало из него жизненную силу, опутав его, словно удав добычу.
– Назовись! – потребовал я мысленной командой.
Ответа не последовало, лишь что-то коснулось моего сознания, будто присматриваясь ко мне поближе и думая, как напасть.
– У тебя нет власти надо мной! Как и над Лестером! Убирайся!
Что-то зашелестело, задвигалось, но путы, держащие разум Лестера, не только не ослабли, но, как будто даже затянулись ещё сильнее. Постепенно шипение и непонятный клёкот, крутящиеся в моих мыслях, перешли в отчётливый ответ:
– Ошибаешься. Он сам звал меня. Как и другие. Когда-нибудь позовёшь и ты, либо умрёшь.
– Нет, – жёстко оборвал я демона, – назовись и убирайся прочь.
Из книги Ксардаса я знал, что узнать имя демона – это половина победы. Как это имя использовать, я понимал не до конца, так же, как и не понимал, почему демон добровольно его назовёт, если оно так важно. Однако некромант настаивал, что у пришельца из другого мира просто не будет возможности соврать – нужно только достаточно его прижать.
Неразборчивый смех заглушил мои мысли. Было очень тяжело сконцентрироваться и отделить свой разум от разума демона, который мне противостоял. Диалог был внутренний, я не видел ни его, ни кого-либо вообще. Только неясные контуры в темноте, которые я воспринимал, как стягивающий Лестера жгут. И тогда я ударил по этому жгуту, что было сил. Представил огненный шар, такой же, как при использовании руны. И огонь разгорелся – заклинание сработало и поразило цель. Жгут, поражённый пламенем, неожиданно ожил и заметался, существенно ослабив хватку.
– Ты не посмеешь мне перечить! – воскликнул я, – назовись!
– Что в имени тебе моём? – раздался раздражённый ответ, – служитель Инноса, зови меня Бельджаром.
– Но ты не Белиар – он бог! – возразил я.
– Давно ли огненные маги Бельджара богом признают? – усмехнулся голос.
– Всегда его мы признавали. Хотя не чтили и не чтим. Людей он враг и ненавистник.
– Нет. Просто брат его завистник, его давно оклеветал.
– Довольно!
– Ты боишься, маг? Боишься потерять опору? То, что основа твоей веры?
– Молчи. Тебе меня не взять.
Я снова атаковал щупальца, заставив их плясать в огненном танце.
– Скажи мне истинное имя.
– Но нет его. Я безымянный. Лишь аватар, фрагмент, фрактал… Ещё не приобрёл я имя. Крушаком орки меня кличут, а друг твой Спящим называл. И верь мне, сам меня призвал. И потому он жизнь мне должен, он клятву даже приносил, судьбу свою мне посвятил.
– Он был обманут, и не ведал твоё проклятое обличье!
– Да всё он знал. Оставь двуличье. Он мой, и убирайся прочь.
– Нет! Должен я ему помочь! Уйди! Оставь его в покое!