– Это телепорт в обитель магов огня в Старом лагере, – ответил я, продержав руну в руках гораздо дольше, чем требовалось, чтобы понять её суть.
– Вот так удача! – обрадовался Везунчик.
– Удача? – не понял я.
– Конечно! – подтвердил мой приятель, – кто-то же должен подогнать под меня доспехи. А единственный кузнец в колонии, которому под силу такая задача, служит Гомезу.
– Не хочешь ли ты сказать, что собираешься отправиться туда?
– Конечно, хочу. Ты только посмотри, как болтается на мне эта броня. Да я могу запнуться во время боя. А сочленения в локтях и коленях? Еле двигаются! Время не пощадило даже магическую руду. Нет, без доработки я не смогу в этом нормально драться. Буду похож на морскую черепаху, выползшую погреться на солнышке.
– Ну, всё не так уж плохо, – возразил я, критически оглядев его новый доспех. Конечно, он нуждался в некоторой доработке, но и без этого подходил Везунчику на удивление хорошо. – Ты должен понимать, что люди Гомеза ждут возможных гостей у пентаграммы. Они знают, что я выжил и, кроме того, не могут быть уверены, что маги воды не воспользуются телепортом. Стоит туда явиться, и тебя покромсают на куски.
– Эти доспехи выдержат даже выстрел из баллисты, – улыбнулся Везунчик, – а что касается численного превосходства… давай сначала зарядим меч. Думаю, против такого аргумента Гомезу будет нечего возразить.
– Хм… Разум говорит мне, что ты не должен отвлекаться от дела, но чувства… Кто-то должен отомстить за убийство моих братьев.
– И за нападение на Свободную шахту, – добавил Везунчик, – такой шанс упускать нельзя. Ждут они гостей или нет, к такому они точно не будут готовы, – он показал на Уризель.
– Хорошо, – тяжело вздохнув, согласился я. – Вижу, всё равно отговаривать тебя бесполезно.
– Да ты и не очень хочешь, – улыбнулся теперь уже, пожалуй, бывший наёмник, – ну что, ты готов приступать?
– Практически. Осталось подождать, пока Риордан и Сатурас пойдут навестить Кроноса. Ты же не собираешься в таком виде проходить у всех на виду через главный зал? Не хотелось бы, чтобы наш план раскусили раньше времени.
– Я как-то об этом не думал, – немножко смешался Везунчик.
– Побудь здесь немного, пока Сатурас не уйдёт. Я буду ждать тебя у рудной горы. Для меня проход открыт в любое время.
– Договорились.
Путь в глубину по тоннелям показался мне вечностью. С каждым шагом я был всё ближе к цели, но всё меньше уверен в успехе затеянного предприятия. Вопросы наваливались один за другим, и мне приходилось вновь и вновь убеждать себя, что я на верном пути. Возникающие сомнения я отгонял другими вопросами и, казалось, что не было ничего, в чём я был тогда полностью уверен. Не слишком ли мы доверились Ксардасу? Но кто, если не отступник, знает, как уничтожить барьер? Справится ли с возложенной на него миссией Везунчик? Но разве не он избранный, о котором говорят пророчества? Как отреагирует Сатурас и другие маги воды на похищение энергии рудной горы? Что я буду делать после этого?
В темноте пещер лишь слабый огонёк освещал мне путь, и у меня не было никакого желания делать его ярче. Я практически отождествлял себя с этим неярким светом, блуждающим во тьме. Наконец, тропа подошла к концу, и я, пройдя под землей почти под половиной Нового лагеря, остановился у входа в закрытый решёткой зал. Свет снаружи пробивался сюда и отражался от рудных самородков и слитков, которые были свалены в огромную гору, высотой с человеческий рост.
Везунчик не заставил себя долго ждать. Облачённый в рудный доспех, он выглядел торжественно и сосредоточенно. Можно было поверить, что сам Робар Великий воскрес и явился сюда в эту тяжёлую для Миртаны минуту.
– Ты готов? – спросил я.
– Да, – коротко ответил он и протянул мне свиток, на котором, как он думал, было записано заклинание.
Я сосредоточился на вычерченных на бумаге рунах, а Везунчик взял в руки Уризель, сделал шаг в сторону рудной горы, на мгновение остановился и обернулся на меня. Я кивнул, обозначая свою готовность. Он кивнул в ответ и, больше не оборачиваясь, начал карабкаться на вершину. Когда он занёс меч, чтобы вонзить его в руду, я невольно затаил дыхание и поднял над собой свиток, хотя в этом и не было особой необходимости. «Только бы всё сработало», – пронеслось в голове.
В следующее мгновение меч, высекая искры, погрузился в рудную гору. Эти искры послужили запалом, пробудили меч от многовекового сна. Алчный камень в клинке почуял лакомую добычу, и энергия хлынула в него неконтролируемым потоком. Так, разбрызгивая во все стороны, пьёт умирающий от жажды человек, добравшийся на последнем издыхании до заветного оазиса. Магические потоки закрутились вихрями, вспенились и вспучились, как море во время шторма. Если бы стихия вышла из-под контроля, то отголоски этого буйства, должно быть, ощутили бы даже маги в Хоринисском монастыре, расположенном за десятки миль. А жители лагеря, даже не чувствительные к магии, могли бы умереть на месте или сойти с ума. Единственный, кто стоял на пути у взбесившейся силы, был я – маг третьего круга, судорожно сжимающий в руках бесполезную бумажку.