Она почувствовала на себе его взгляд с верхней площадки лестницы и заколебалась, поддавшись искушению хоть раз взглянуть ему в лицо, чтобы больше никогда его не увидеть. Посмотрев на него снизу, она увидела, как его глаза, светлые глаза, цвет которых она не могла определить, встретились с ее. Ткань ее платья скрутилась в кулаке, когда пульс участился, наблюдая, как он наблюдает за ней.
Корвина сглотнула, желая сказать ему, что не хотела его беспокоить, сказать ему, что он, возможно, был самым мрачно красивым мужчиной, которого она когда-либо видела, что он играл так, как будто был проклят, чтобы играть за свою жизнь. Она хотела сказать ему все это, но промолчала.
А потом она увидела это — яркую белую прядь, проходящую по его волосам спереди, и исчезающую сзади.
Внезапно ее осенило, она вырвалась из-под его пристального взгляда и побежала вниз по лестнице, быстрым шагом направляясь в свою комнату, решив выбросить эту встречу из головы.
Потому что светлые глаза и прядь седых волос означали только одно — она только что встретила серебристоглазого дьявола из Веренмор.
Глава 3
Корвина
Раскат грома сотряс стены замка. Корвина стояла под навесом Административного Крыла, только что забрав свои книги и кое-какие канцелярские принадлежности, наблюдая за захватывающим видом с вершины горы.
Даже после недели пребывания в Веренмор она не могла удержаться от того, чтобы не остановиться и не полюбоваться видом при каждом удобном случае. Это не было похоже ни на что, что она могла себе представить раньше. В детстве она не смотрела много фильмов и не пользовалась Интернетом, чтобы увидеть достопримечательности, подобные этому. Это одна из причин, по которой отсутствие телефона или Интернета в Университете не очень беспокоило ее. У нее этого никогда не было. Существовала одна телефонная линия для экстренных случаев и для заказа припасов. Все остальные дела она совершала через городскую библиотеку раз в неделю. Мама научила ее самодостаточности.
Она прижала книги к груди от боли, которую вызвала в ней мысль о матери, а затем стряхнула ее. Не время предаваться ностальгии.
Одетая в один из своих черных топов с длинными рукавами и коричневую макси-юбку, в черное ленточное колье на шее, шоколадную помаду на губах, черную подводку, подчеркивающую ее необычные фиолетовые глаза, волосы, заплетенные в косу с рыбьим хвостом, серебряные сережки, серебряное кольцо в носу, и многокристальный браслет на левом запястье, который она никогда не снимала, кроме как для подзарядки. Так Корвина чувствовала себя самой собой. Конечно, люди смотрели на нее, когда она проходила мимо. Но в Веренмор взгляды были скорее любопытными, чем враждебными, как и всю ее жизнь.
За последнюю неделю она узнала благодаря наблюдениям, ограниченному взаимодействию и своим главным источникам информации — Джейд и Трою — что у большинства студентов в Веренмор есть какое-то прошлое, более трагичное, чем нет. У всех у них есть свои секреты, и именно поэтому они в основном уважали это в других. Конечно, были некоторые дерьмовые студенты, но их было мало. В целом студенты занимались своими делами и держались за своих друзей.
И ей это нравилось.
Ей нравилось признание, которое она чувствовала каждый день в единственном кивке леди в общей столовой, или зубастой ухмылке, которую этот мудак Трой дарил ей каждый раз, при виде ее, или привязанности, с которой он или его друзья называли ее Пёрпл, или случайных объятиях, которые Джейд дарила ей из ниоткуда каждый день.
Жизнь смотрела вверх, и впервые Корвина была взволнована возможностями своего будущего. Хотя она все еще не была так откровенна с ними, она сомневалась, что когда-нибудь будет или будет доверять кому-то достаточно, чтобы рассказать им все. Она училась принимать их руку дружбы с достоинством. Даже при том, что часть ее не желала ничего большего, чем найти кого-то, кто бы принял ее секреты без необходимости постоянно делать выбор.
Одиночество утомляло.
Это заставило ее подумать о человеке, играющем на пианино. Она никогда не рассказывала своей соседке по комнате о своем маленьком приключении в первую ночь, как она называла это в своей голове. Не было никакой причины. Она не видела серебристоглазого дьявола с той ночи, и хотя занятия должны были начаться через час, и она знала, что неизбежно столкнется с ним, у Джейд не было причин беспокоиться об этом, не после того, что случилось с ее предыдущей соседкой по комнате.