— Вороны, должно быть, чего-то хотят, раз они окружили это место, несмотря на свою боязнь. Думаю, нам лучше выяснить, что тут такое. Смотри, мы в туннеле, и на стене висят фонари.
Я сняла стеклянный фонарь странной формы с крючка на стене. Он был похож на банку с вареньем, с проволокой вокруг обода, прикреплённой к ручке с каким-то фитилём внутри. Я встряхнула банку и «фитиль» расправил крылья, протянул руки и зевнул.
— Это сияющий спрайт! — воскликнула Хелен. — В лампе! Как забавно!
Сияющий спрайт вылетела из открытой банки, задев своими крыльями наши с Хелен лица.
«Не так уж и забавно ждать долгие годы в банке!» — я слышала её голос в своей голове благодаря порошку с крыльев спрайта. Она полетела к яме, а затем порхнула назад на порог, увидев ворон.
«Сумрачные создания! — прошипела она. — Давайте, давайте быстрее, мы должны сказать стражу». Она мелькнула мимо нас и полетела глубже в туннель.
— Этот страж там внизу? — спросила Хелен, нервно вглядываясь в тёмный туннель.
«Да, да, да, страж всегда здесь, с давних пор и навсегда. Он защищает от сумрачных созданий, но он не навредит двум человеческим… — она вернулась к нам и снова махнула крыльями по нашими лицами. — Человеку и… — она повернула ко мне голову. — Полукровке».
— Эй! — сказала Хелен. — Не называй её так!
— Я и есть полукровка, — ответила я. — Наполовину человек, наполовину Дарклинг. У твоего стража с этим проблемы?
«О нет, — прощебетала сияющий спрайт. — Он уже давно тебя ждёт».
Мы следовали за сияющим спрайтом — чьё имя оказалось непроизносимым словом, и Хелен решила, что оно звучало как Примроуз — в глубине туннеля, её свет освещал стены судорожными всплесками.
— Ты уверена, что в этом месте есть задняя дверь? — спросила Хелен. — Не знаю, как долго ещё я смогу идти с такой лодыжкой. Кажется, мы идём целую вечность, — она взглянула на часы и потрясла ими. — Похоже, мои часы остановились. Должно быть, они сломались, когда я упала.
Я достала из кармана репетир и открыла его. Две фигуры — крылатый мужчина и женщина — забили неистовую мелодию, и стрелки часов закрутились назад.
— Примроуз, — начала я осторожно, — эти туннели… они…
— Мы дошли! — воскликнула Хелен, указав на свет в конце коридора. — Наконец-то!
Я зашла вслед за Хелен в большую куполообразную комнату.
— Ох! Я думала, мы выйдем, но это всего лишь комната.
Она крутилась, глядя на стены, которые так заросли толстыми, скрученными корнями, что казалось, будто мы оказались в корзине. На самом деле, складывалась впечатление, будто корни двигались, скрипя, как плетёная корзина для белья, когда её поднимаешь. Я огляделась в поисках двери, но не смогла её найти. Я повернулась, чтобы сказать об этом Примроуз, но мой взгляд остановился на длинном бледном корне со странным рисунком на его деревянистом волокне — почти как с лицом. Я смогла разглядеть два глаза — больших бледных глаза цвета сельдерея, которые моргнули, глядя на меня.
Я отшатнулась и столкнулась с Хелен, которая удержала меня одной рукой, а в другой сжимала кинжал и указывала им на создание.
— Что это такое? — спросила Хелен, её голос дрожал.
Примроуз порхнула к корню и коснулась крыльями его лица. От прикосновения её порошка корневое существо зевнуло и вытянуло длинные конечности, которые свисали соломой, как у чучела, висящего на шесте.
— Ты уверена, что хочешь его разбудить? — спросила Хелен, настороженно наблюдая за человеком-корнем.
«Страж никогда не спит, — прощебетала Примроуз, — он только ждёт».
Страж, должно быть, ждал очень долго. Он был настолько вплетён в ткань корней, что у него возникли проблемы с выпутыванием рук. Я стала гадать, не пора ли нам бежать, но опять же, куда же нам бежать? Единственный выход вёл в яму с сумрачными воронами. Я решила, что мы вполне могли ему помочь.
— Мы можем подать вам руку? — спросила я, протягивая к существу руку.
Он моргнул на меня своими глазами цвета сельдерея, и его лицо — похожее на брюкву — сморщилось в улыбку.
— Спасибо, — сказал он скрипучим голосом.
Он вложил свою длинную тонкую руку в мою. Она была прохладной и вялой, как увядшая морковь, но затем он с удивительной силой сдавил мою ладонь и с треском вырвался из корней. Грязь и мох упали на землю вместе с дюжиной сороконожек и червей. Когда он выпрямился во весь рост, он возвысился надо мной и Хелен. Он отряхнул грязь со своей длинной мантии, показав, что та была больше зелёной, нежели коричневой, и расшитой рунами и символами. Символы походили на те, что были на резьбе.