Я схватила Хелен и раскрыла свои крылья. Подобно мантией я накрыла нас крыльями в тот миг, когда свет настиг нас. Я понятия не имела, смогут ли мои крылья защитить нас от поискового луча. Я могла ощутить жар и запах моих опалённых перьев, но мы до сих пор были живы. Но сколько у нас осталось времени? Как долго мои крылья смогут защищать нас от обжигающих лучей? Как долго наши умы будут нашими? Если нам суждено стать бездумными трутнями, я лучше умру.
А потом внезапно жар исчез. Я почувствовала прохладный воздух на своих крыльях.
— Думаю, он улетел, — прошептала Хелен.
— Это может быть ловушка, — сказала я, ненамного раздвинув крылья и выглянув сквозь брешь между опалёнными перьями.
Над нами возвышался Дарклинг, его крылья расправлены над его головой. Сзади его освещал ослепительный свет удалявшегося дирижабля, от этого я не смогла разглядеть его лицо — но Хелен тут же его узнала.
— Марлин? — вымолвила она, медленно вставая на ноги. — Это ты?
Он опустил крылья и шагнул вперёд. Выглядел он старше, его лицо было испещрено линиями и рубцами, с поседевшими прядями в его каштановых волосах, но когда он улыбнулся, он стал выглядеть как тот же парень, который совершал кувырки с хребта Шайвенганк.
— Хелен! Ава! Я подумал, что это можешь быть ты, когда увидел цвет этих перьев. Но я ни смел надеяться — прошло больше десяти лет!
— Мы прошли сквозь Волшебную страну! — воскликнула Хелен, и затем поспешно добавила: — Ох, Марлин, мне так жаль. Если бы я знала, что не буду видеть тебя так долго, я бы никогда так ужасно не поступила с тобой!
Я ошарашено посмотрела на Хелен. Значит, на той неделе не я одна поссорилась со своим парнем.
— Ты не поступала ужасно, просто правдиво. Вот только я слишком плохо это воспринял, так как пострадали мои чувства. Я чувствовал себя ужасно, когда вы пропали. Мы все так себя чувствовали, — он повернулся ко мне. — Я думал, что Рэйвен сойдёт с ума. Он винил себя.
— Но в этом не было его вины!
— Ты не могла ему сказать об этом. Он заявил, что если бы вы не поругались, он был бы с тобой в тот день, когда вы исчезли. Это и моя вина тоже. Если бы я не дулся, я бы приглядывал за вами. Мы знали, что в лесу что-то происходит. "Сумерки" накапливались неделями, поглощая всякое создание, что могли — трау, богглов, даже сияющих спрайтов — и что-то искали в лесу.
— Искали разрушенный сосуд, — прошептала Хелен. — Мы нашли его в тот день.
Хелен быстро рассказала Марлину, что мы узнали от мистера Стража. Он внимательно слушал, его лицо помрачнело. Наблюдая за ним, я смогла увидеть всю боль, свидетелем которой он стал на протяжении этих последних десяти лет, она отражалась в тягостной осанке его тела, в линиях, выгравированных на его лице, и в серьёзности в его глазах. Хоть я и уловила проблеск беззаботного парня, каким он был однажды, этот парень исчез. Когда Хелен закончила, он мрачно кивнул.
— Мы подозревали, что тени нашли третий сосуд летом четырнадцатого года. Мы и раньше видели человеческие войны, но никогда не было подобной этой. Люди зарывались в землю, убивая друг друга в грязи и крови. Я переносил души из траншей и прикасался к воспоминаниям этих молодых парней — так много страха и немощи и бесконечная пустая трата жизни, — он содрогнулся. — Я не мог стоять в стороне и просто смотреть. Многие из нас сражались бок о бок с людьми в траншеях, многие Дарклинги погибли. Гас...
— Пифагор? — спросила я, вспомнив скромного педантичного Дарклинга. — Он сражался в войне?
Марлин усмехнулся.
— Гас стал довольно хорошим взрывотехником. Он с вашей подругой Долорес взорвали много мостов и военных фабрик. Они оба были убиты в сражении за Нью-Йорк. Как и Базз, Герон и Сирена.
— А Рэйвен? — спросила я.
Марлин покачал головой.
— Рэйвен исчез до войны. Он сказал, что знает, где вы и что считает, что у него есть способ вернуть тебя. Но, по правде говоря, он слегка свихнулся после твоего исчезновения. Он проводил многие часы в Доме Фиалок в разговорах с Дядей Тэдди и возясь с часами. Когда он исчез — ну, я опасался, что он мог покончить с жизнью.
— Рэйвен никогда бы того не сделала! — сказала я. — Он оставил это мне, — я вытащила часы из кармана и показала их Марлину. — Он оставил записку, где говорилось, что если я вернусь в Волшебную страну, они смогут вернуть меня в наше время.
Сначала Марлин скептически посмотрел на часы, но потом на его лице медленно заблестела надежда.
— И если вы вернётесь...
— Мы всё исправим, — сказала Хелен. — Мы отыщем неразбитый сосуд раньше ван Друда и остановим войну.
Марлин улыбнулся Хелен. Он поднял руку и заправил волосы ей за ухо.
— Мне ненавистно отпускать тебя снова, но если вы сможете сделать это... тогда это будет стоить даже такой жертвы. Я сделаю всё что возможно, чтобы изменить эти последние десять лет. Когда я думаю о том, каким безмозглым дураком я был... — он издал звук отвращения к себе и встряхнулся. — Что ж, надежды на это больше не осталось. Мне лучше отвести вас двоих к Волшебной стране, да побыстрее. Врата становятся меньше, и их сложнее найти, они загромождены этой адской копотью. Смотритель Квилл считает, что они скоро закроются насовсем. Давайте будем надеяться, что они ещё не закрылись.
Остаток пути мы прошли в тишине, Марлин прокладывал впереди путь, будучи начеку. Хелен понурила голову, её лицо было замкнутым и задумчивым. Я бы хотела спросить, что между ними произошло, но не могла же я прямо там спросить, при нём. Хотя я могла предположить, что это имело какое-то отношение к тому, что случилось с Натаном в Европе. Неужели она вернулась с полной уверенностью, что любит Натана, а не Марлина? Но опять же, почему она язвила Натану при любом удобном случае и вела себя так плохо?
С другой стороны, я была влюблена, но я тоже не прикидывалась чересчур счастливой. Может быть любовь, в конце концов, не вела к огромному счастью.
Я пребывала в этих угрюмых размышлениях, когда мы достигли преграды — тернистые заросли, которые блокировали тропинку.
— Нам придётся перебираться, — сказала я Марлину. — Мы можем перелететь, и один из нас может нести Хелен — или мы все можем карабкаться, — я уточнила, поймав острый взгляд Хелен.