Не в силах сформировать рациональную мысль, Рик позволил чистому инстинкту взять верх и начал двигаться — резкими, глубокими толчками он создавал ритм, от которого они оба бесстыдно стонали и хрюкали. За несколько минут удовольствие перешло из разряда просто умопомрачительных в разряд "святое дерьмо, я могу умереть от счастья".
— Господи, боже, черт, чееерт…, — бормотал он, упираясь коленями в матрас и приближая их к своей цели.
Руки Куинн скользили вверх и вниз по напряженным рукам Рика, когда он упирался в них по обе стороны от ее головы. Его чувствительная кожа реагировала на ее прикосновения, посылая треск электричества по позвоночнику и накаляясь в паху. Он снова набросился на ее распухший рот, облизывая ее губы и яростно погружая язык внутрь и наружу, трахая ее рот, как трахают его самого сладкого, самого интенсивного удовольствия, которое он когда-либо знал.
Она хныкала, проводя пальцами по его бокам, пока они не уперлись в его спину, пока он пожирал ее рот. Куинн обхватила его упругую попку, притягивая Рика все дальше вперед с каждым движением бедер, помогая вводить член все глубже и глубже с каждым толчком.
Несмотря на то, что она громко выла, а момент был жарче, чем когда-либо, его имя прозвучало на ее губах как благоговейный шепот, а дыхание было быстрым, как только она переступила порог.
— Рик.
Затем Куинн взорвалась, все ее тело напряглось под ним. Она вскрикнула, когда ее короткие ногти впились в гладкую кожу его задницы, захватывая твердые мышцы. Он почувствовал, как она сжимается вокруг его члена, и тугие спазмы заставили его сжаться вместе с ней.
Рик подавил вздох, когда наслаждение, нараставшее в основании его позвоночника, вырвалось из глубины его души. С громким рыком Рик отпустил себя, выплеснувшись в презерватив, когда он пронесся сквозь оргазм Куинн к своей собственной разрядке.
Измученный и счастливый, Рик опустил руки, не в силах больше удерживать свое тело. Он рухнул на Куинн потной кучей, и оба они задыхались, пытаясь отдышаться. Не желая раздавить ее маленькую фигурку, Рик перевернулся на спину, вытащил и быстро бросил презерватив на пол.
Лежа рядом с Куинн на кровати, он просунул руку ей под плечи и перевернулся так, чтобы она свернулась калачиком рядом с ним. Рика удивило, что ему захотелось "пообниматься". Он не любил ни объятий, ни чувств, ни ночевок, но с Куинн ему хотелось всего этого. Черт, он хотел с Куинн всего, и это пугало его до смерти.
Пальцы Куинн рисовали легкие круги на его груди. Он чувствовал ее мягкое, теплое дыхание на своей шее. Рик поцеловал ее в макушку, вдыхая приятный аромат ее волос.
— Ты в порядке? — спросил он, опасаясь, что Куинн пожалеет о том, что только что произошло.
— Я в порядке.
— Хочешь поговорить об этом?
В кого, черт возьми, я превратился? Обниматься? Говорить о чувствах?
— Нет. Я устала, Рик. Давай просто ляжем спать.
В подсознании Рика зашевелилось странное чувство. Что-то было не так с Куинн, но он не мог определить, что именно. Он не хотел подталкивать ее к разговору об этом, по крайней мере, сейчас. Все, чего он хотел, — это наслаждаться тем, насколько правильным было это ощущение. Секс и раньше не был плохим, но никогда не был таким, как сейчас с Квинн — подавляющим, эмоциональным, бьющим прямо в его ранее пустое сердце.
Рик потянулся вниз и натянул одеяла на них обоих, убедившись, что Куинн полностью укрыта. Сон начал затягивать его. Прижимая ее к себе, Рик размышлял, как ему сказать о том, что он влюбился в нее.
Завтра, решил он. Они поговорят завтра.
Куинн вытерла слезы, бежавшие по щекам, когда рано утром в воскресенье ехала по почти пустому шоссе, направляясь к дому отца на озере Ланьер. Она так и не продала старый дом после его смерти, поручив адвокатам отца продолжать выплачивать налоги из ее наследства, пока она не скажет иначе. О значительном наследстве она никогда не рассказывала Тревису, решив скрывать его от него все время, пока они были женаты.
До сих пор она боялась открыть счет. Беспокоилась, что, когда Тревис начнет ее искать — а она не сомневалась, что так и будет, — он сможет использовать деньги, чтобы выследить ее, если на счете будет обнаружена какая-либо активность. Теперь, спустя год после расставания с ним, Куинн почувствовала, что настало время разобраться со своим прошлым и потребовать то, что принадлежало ей.
А еще был Рик. Одна мысль о нем причиняла ей такую боль, что она думала, что умрет от нее. То, что она чувствовала, было слишком много и слишком рано. В ее понимании то, чем они занимались, было не просто трахом, а всем. Это было наслаждение, комфорт, безопасность и любовь — все это было завернуто в одну удивительную ночь. Может, Куинн и неопытна, но она чувствовала настоящие эмоции в каждом прикосновении, в каждом поцелуе.