Ян стоит разинув рот и не может поверить, что уже год как является владельцем Злина и всех зарубежных филиалов! (Директор фабрики, один из немногих посвященных в этот замысел, спрашивал Батю о причине столь неординарного решения. «Даже самый большой мерзавец в семье крадет меньше, чем самый честный чужой», — якобы ответил шеф.)
Согласно последней воле Томаша, Ян должен управлять фабриками в Чехии и за границей. На некоторое время он теряет дар речи, но потом приходит в себя и на всякий случай дописывает к заявлению покойного, что год назад купил все «по устной договоренности». Устная договоренность по закону освобождала от уплаты налога, так что все в целом выглядело вполне правдоподобно — неудивительно, что ни в одном ведомстве не было официального упоминания о сделке.
С 1932 года. Новая эра
Два посланца Бати летят в Северную Африку, чтобы изучить возможности поставок туда обуви, и присылают в Злин две телеграммы совершенно противоположного содержания. Один пишет: «Здесь никто не носит обувь. Никакой возможности сбыта. Возвращаюсь домой».
Другой телеграфирует: «Все ходят босиком. Огромные возможности сбыта, присылайте обувь как можно быстрее».
Обувь Бати завоевывает мир, а фирма обрастает своей мифологией.
С наступлением новой эры постоянно оперируют данными статистики: при Томаше 24 фабрики, при Яне — 120; при Томаше 1045 магазинов, при Яне — 5810; при Томаше 16 560 сотрудников, при Яне — 105 700.
Год 1933. Козел…
Продолжается мировой кризис тридцатых. Фирма — превосходный козел отпущения.
В Германии повышают пошлины на обувь и объявляют, что Ян Антонин Батя — чешский еврей. Десятки карикатур на него красуются в нацистских журналах. Подписи РЕБЕ БАТЯ говорят сами за себя. Директор немецкого отделения «Бати» приезжает в Злин для изучения семейных корней хозяина. Бати — католики в седьмом поколении, более старые документы не сохранились. По возвращении в Берлин директор публикует в газетах заметку о родословной Бати. Его допрашивают в гестапо. Ян решает немедленно продать немецкую фабрику. Во Франции фирма работает еще год. И все-таки ее приходится закрыть, так как конкуренты разворачивают дикую кампанию: БАТЯ — НЕМЕЦ. Огромные плакаты изображают Яна как хрестоматийного пруссака — светловолосым и голубоглазым. В Италии конкуренты распускают слух, что в чехословацких газетах Батя нападает на Муссолини. В Польше — что Злин ежегодно посещает какая-то тайная советская комиссия: БАТЯ ПОМОГАЕТ СОВЕТАМ.
На протяжении пяти лет — несмотря на кризис — Чехословакия занимает первое место в мире по экспорту кожаной обуви.
1933 год. Месть — I акт
Художник, который рисовал у Бати плакаты, издает роман «Ботострой»[4]. Фамилия Батя в нем не появляется, но всем понятно, что это острая критика «батизма».
Ян Батя подает на Сватоплука Турека в суд. Суд постановляет уничтожить все нераспроданные экземпляры романа. Двести отрядов жандармерии производят обыски во всех книжных магазинах страны. (Как утверждает Турек, жандармов контролируют заведующие магазинов Бати — настолько привилегированное у него положение в стране.)
Многие печатные издания защищают книгу. Тогда фирма «Батя» убирает из них свою рекламу. К примеру, в «Право лиду»[5] она возвращается лишь тогда, когда в очередном выпуске газеты публикуется разгромная рецензия, опровергающая предыдущую хвалебную.
(«Ботострой» переиздадут через двадцать лет, когда в стране сменится политический строй. Тогда же в злинском архиве Бати Турек найдет на себя более восьмидесяти доносов. Батя явно пытался загнать его в угол. Впоследствии Турек напишет, что его посетили представители фирмы, которые заявили, что, если он не откажется от написания новой книги о «батизме», ему придется покончить жизнь самоубийством.)
Год 1935. «Батёвки»
Ян увлечен нумерацией. Улицы называются, например, Залешная I, Залешная II, Залешная III и так вплоть до Залешной XII. Больше всего Подвесных улиц — целых семнадцать.
Батя объявляет международный архитектурный конкурс на жилой дом для семьи рабочего. Свои проекты присылают почти триста архитекторов. Выигрывает дом шведа Эрика Сведлунда — коттедж на две семьи. На недельную квартплату достаточно работать всего два часа.
— Рабочий, имеющий свой дом, полностью меняется, — утверждает Ян.
4
«Ботострой» (1930) — роман-репортаж Т. Сватоплука (псевд. Сватоплука Турека, 1900–1972), повествующий о системе рационализации труда на фабриках Бати, которая сулила материальное благополучие рабочим, но взамен требовала полного подчинения.
5
Газета, выходившая (с перерывами) с 1883-го по 1948 г. С 1897 г. — печатный орган Чехославянской социал-демократической рабочей партии (с 1918 г. — Чехословацкая социал-демократическая рабочая партия, с 1993 г. по наст. вр. — Чешская социал-демократическая партия). После объединения в 1948 г. социал-демократов с Чехословацкой коммунистической партией «Право лиду» было поглощено печатным органом коммунистов «Руде право».