Однако, как ни важно иметь в виду эту неясность данных Иордана при рассмотрении вопроса о локализации «Ойум», в рамках данной работы необходимо подчеркнуть другое. Тот конкретный географический регион в Скифии, который обозначен историком как «Ойум», не стал для готов конечным пунктом их передвижений, но лишь промежуточным звеном в переходе с севера на юг. Независимо от того, куда предполагается привязать этот топоним, даже в случае одного из наиболее восточных вариантов — Гилей Геродота, следует иметь в виду, что готы лишь прошли через эту область, а не обжились в ней. Иордан сообщает, что, достигнув «Ойум», готы «тотчас же, без задержки (nес mоrа) подступают к племени спадов и, завязав сражение, добиваются победы. Отсюда (exinde) уже как победители спешат они «в крайнюю часть Скифии, которая находится по-соседству с Понтийским морем»[314]. К сожалению, пассаж Иордана о столкновении остроготов со спадами не дает однозначного представления о дальнейшем направлении их похода из «Ойум». Этническая принадлежность спадов Иордана спорна. В зависимости от идентификации их со спорами Прокопия или спалеями Плиния эти племена переносят то на правобережье Днепра, то в район Танаиса (р. Дон)[315]. Если спады то же самое, что и спалеи Плиния[316], то столкновение с ними должно было произойти в Приазовье. Ведь Иордан дважды сообщает, что «первое место расселения было в Скифской земле, около Меотийского болота» (iuxta Meotidem), что готы во главе с Филимером «жили в Скифии у Меотиды»[317]. Размещение готов в этой области отмечали Стефан Византийский (конец VI—начало VII в.). В его обширном этнографическом словаре, дошедшем в сокращении Гермолая, говорится, что готы — это племена, «жившие прежде в области Меотиды; впоследствии они переместились во внешнюю Фракию»[318]. Мы не знаем точно, как связаны между собой свидетельства Иордана и Стефана Византийского. Возможно, оба автора пользовались каким-то общим источником. «Мы читали» (legimus habitasse), — пишет Йордан. Возможно, оба автора позаимствовали сведения о местопребывании готов в районе Меотиды из неизвестного нам источника.
Размещение готов в III в. в области Меотиды[319] подтверждается и Вописком. В биографии императора Аврелиана (270—275) мы читаем, что император Клавдий (268—270) поручил Аврелиану ведение «всей войны против меотийцев (опте contra Maeotidas bellum)[320]. Известно, что Клавдий вел военные действия против коалиции племен, куда входили и готы. Название последних «местами» означает, что эти племена выступали из Меотиды.
Относительно фразы Иордана о переселении готов «в крайнюю часть Скифии, которая находится по-соседству с Понтийским морем», следует подчеркнуть: если следовать тексту источника (§ 28), то готы лишь спешат (properant), другими словами, ускоряют свое движение к этому району, а не оседают в нем. Занявшись обзором Скифии (§ 30—37), Иордан прерывает свой рассказ, но когда он вновь возвращается к вопросу о расселении остроготов (§ 38), то здесь с редкой для него определенностью относит их к области Меотиды, совершенно игнорируя припонтийский район. Ничего не говорят об этом районе и другие источники.
Называя область Меотиды в качестве первого места остановки готов, Иордан не поясняет, где именно в том районе находились их «первые стоянки» (primae mansiones). Нет об этом сведений и у других авторов. Возможно, это было северо-западное Приазовье. Е.Ч. Скржинская полагала, что именно этот район определялся Иорданом, конечно в весьма широком смысле, как «готские пределы» (Gothorum fines) и «Скифская земля»[321]. Т.Левицкий считает, что более правдоподобно обитание готов на северном побережье Азовского моря[322].
Таким образом, несмотря на определенные трудности интерпретации источников, все же известия о путешествии готов к «крайней части Скифии, которая находится по-соседству с Понтийским морем» определенно свидетельствуют, что оно шло через Северное Причерноморье в район Меотиды.
Согласно традиционной точке зрения, в Северном Причерноморье произошел также раскол готских племен на две ветви: «восточные» готы направились в область Меотиды, «западные» в 30—40-е годы III в. проникли на Балканы. Однако ряд отрывков древних авторов позволяет поставить вопрос о возможном появлении готов на Балканах уже в начале III в. Косвенным свидетельством этого можно считать сообщение Иордана о том, что с Филимером в «Ойум» проследовала лишь часть готов. Ни Иордан, ни другие источники не говорят о том, что другая, отпочковавшаяся от Филимера часть готов осела в районе разделения. Вероятнее предположить, что, подчиняясь общей тенденции движения всех варварских, в том числе и готских, племен к границам Римской империи, эта ветвь готов продолжала свой путь в направлении Балкан и появилась в этом регионе ранее готов, подошедших к нему позднее из Меотиды. Дион Кассий отмечает, что в 180 г. в пределы империи было принято 12 тыс. свободных даков[323]. На основании этого сообщения уже высказывалось предположение, что переселение даков было вызвано натиском на них готов[324]. Кроме того, как передают нарративные и эпиграфические источники, император Каракалла (211—217) по пути на Восток совершал специальный военно-инспекционный рейд в Дакию с целью укрепления ее границ и упорядочения взаимоотношений с соседними племенами[325]. Прибытию Каракаллы в Дакию предшествовало продвижение к ее границам с северо-востока карпов[326] и с севера гепидов. Иордан, как известно, говорит, что в короткий срок от Балтийского моря к границам империи передвинулись и вандалы[327]. Если учесть, что имеются письменные свидетельства (рассказывающие, правда, о несколько более позднем времени) о том, что в решающих выступлениях против империи готы, несмотря на межплеменные конфликты, выступали вместе с вандалами и гепидами, то можно предположить, что какая-то часть готов была в числе варварских племен, осуществлявших натиск на границы империи в начале III в.
316
Vernadsky G. The Spalv of Jordanis and the Spori of Procopius // Byz. 1938. T. 13. P. 263—266; Lowmiański Η. Op. Git. T. 1. S. 260.
318
Steph. Βyz. 212, 8.: «...έθνος πάλαι otidjaav εντός της Μαιώτιδος, ύστερον δέ εις τήν έχτος Θράχην μετανέοτηααν...»
319
Археологические материалы подтверждают, что в 40-е годы III в. в районе Меотиды происходят массовые миграции племен. В III в. в наступлении на Боспор участвовали различные группы племен, двигавшихся с востока, юга, запада. См.: Кругликова И.Т. Культура Боспора в позднеантичный период // Античное общество. М., 1967. С. 151; Она же. Боспор в позднеантичное время. М., 1966. С. 16—17. В нем могли участвовать и остроготы. Об этом свидетельствуют последующие события, описанные Зосимом. Остроготы, видимо, проникли к берегам Меотиды в середине 40-х годов III в., что совпадает с временем гибели Танаиса. См.: Zosim. I. 31—33; Гайдукевич В. Ф. Боспорское царство. М.; Л., 1949. С. 444; Тиханова М. А. Дорос-Феодоро в истории средневекового Крыма // МИА. 1953. Вып. 34. С. 322—323; Шелов Д. В. Танаис и Нижний Дон в первые века нашей эры. М., 1972. С. 302—304. Однако, если можно связать падение Танаиса с передвижениями варваров, то совершенно неправомерно, как справедливо подчеркивает Д. Б. Шелов, утверждать, что на Танаис могли напасть собственно готы. См.: Шелов Д. В. Указ. соч. С. 302. Археологический материал подтверждает, что появление их в области Меотиды не сопровождалось разрушением городов и поселений. И. Т. Кругликова объясняет это тем, что варвары вошли в соглашение с Фарсанзом, который наряду с законным царем Рескупоридом появляется на боспорском престоле в 253—254 гг. Она высказывает предположение, что отношения боспорской аристократии и племенной знати новых пришельцев не были враждебными. См.: Кругликова И. Т. Боспор III—IV вв. в свете новых археологических исследований // КСИА АН СССР. 1965. Вып. 103. С. 8. Каким путем готы проследовали на Боспор, не совсем ясно, вероятнее всего, по северному побережью Азовского моря.
324
Schmidt L. Geschichte der deutschen Stämme bis zum Ausgang der Völkerwanderung. München, 1934. Bd. I: Die Ostgermanen. S. 200.
325
Dio. Cass. LXXVII. 20, 3; LXXVIII. 27, 5; CIL. III. 795, 796, 12533, 1376, 1378; Daicoviciu. C. Einige Probleme der Provinz Dazien während des 3. Jahrhunderts//Studii Clasice. Bucuresti, 1965. T. 7. S. 237.