Центральная площадь цитадели представляла собой просторную травянистую поляну, по краям которой жались к стенам прочные постройки. Здесь было чисто и богато.
Впереди показался еще один тоннель, тоже охраняемый двумя башнями. Таких башен не было и в замках графа Невилла. Отряд въехал в замковый двор. Повсюду каменные здания со стеклянными окнами: часовня, солярий, Большой зал, многочисленные провиантские склады, откуда слуги выносили бочки с вином и мешки с припасами.
Лиана смотрела во все глаза. Она и не представляла себе, что на свете может существовать такая роскошь и такой размах. «Так вот ради чего вели свою нескончаемую войну Перегрины, – подумала она. – Из-за этого-великолепия уже три поколения Перегринов кладут свои жизни. Вот почему они так ненавидят Говардов».
Теперь она понимала Рогана лучше. Неудивительно, что он относился к маленькому замку Морей с таким презрением. Весь замок, вместе со стенами, мог бы три раза поместиться в одном лишь внутреннем дворе твердыни Говардов.
Конечно, Рогану надлежит жить здесь, подумала она. Масштаб и мощь этой крепости были бы ему под стать.
– Отведите ее в северо-восточную башню, – сказал Оливер Говард; Лиану стащили с лошади и отволокли через просторный двор к высокой, массивной башне, расположенной в северо-восточном углу замка. Лиану вели по каким-то каменным лестницам, мимо многочисленных комнат, очень чистых и ухоженных.
На самом верхнем этаже перед окованной железом дверью конвоиры остановились, открыли тяжелый замок и втолкнули молодую женщину внутрь. Она оказалась в маленькой комнате, в одном углу которой находилась грубая деревянная кровать, а в другом – маленький столик и стул. В северной стене находилось окно. Выглянув оттуда, Лиана увидела кольца стен. По парапетам расхаживали многочисленные дозорные.
– И все это против горстки Перегринов, – с горечью прошептала Лиана.
Она приложила руку ко лбу – почему-то кружилась голова. Минувшую ночь Лиана провела под дождем, привязанная к дереву, и совершенно выбилась из сил. Она добрела до кровати, легла, натянула на голову одеяло и немедленно уснула.
Проснулась она на следующий день, поздним утром. Хотела подняться, но покачнулась и чуть не упала. Когда же приложила руку ко лбу, то почувствовала, что он горит огнем. Пока она спала, в комнату кто-то заходил на столике стояли вода, хлеб и сыр. Воду Лиана жадно выпила, но к еде даже не притронулась. Она подошла к двери и заколотила в нее кулаками.
– Я должна поговорить с Оливером Говардом! – закричала она.
Никто не ответил. Лиана опустилась на холодный каменный пол. «Нельзя спать, – подумала она. – Если кто-то войдет, нужно потребовать встречи с Оливером Говардом, нужно убедить его вернуть ей свободу. Если Роган и Сиверн попытаются проникнуть в эту неприступную твердыню, то наверняка погибнут».
И все же Лиана уснула. Проснулась она вновь в кровати, раздетая и обливающаяся потом. Оказывается, в комнату опять кто-то заходил, но Лиана не проснулась. Она встала, пошатываясь, добрела до стола, налила себе воды и чуть не уронила кружку – так ослабели руки. Потом снова рухнула на постель.
На сей раз Лиана проснулась оттого, что кто-то тряс ее за плечи. С трудом она разомкнула веки и увидела перед собой Оливера Говарда. В комнате было темно, тускло горела свеча, и лицо владельца замка расплывалось у нее перед глазами.
– Ваш муж не желает вашего возвращения, – злобно сказал Оливер. – Требования о выкупе остались без ответа.
– Зачем вам отнимать у него последнее, – прошептала Лиана пересохшими губами. Когда Оливер Говард не ответил, ода продолжила. – Нас женили по сговору. Муж наверняка рад, что избавился от меня. Если бы вы спросили у крестьян, то узнали бы, как скверно ему со мной жилось.
– Я все знаю. Даже про то, как он отправился вместе с вами на деревенский праздник без оружия. Жалко, не знал этого раньше, а то обязательно схватил бы его. Схватил и убил бы точно так же, как он убивал моих братьев.
– А перед этим вы убивали его братьев. Лиана говорила еле слышно. Она настолько ослабела, что не могла приподнять голову.. Но желание спасти Рогана оставалось таким же сильным.
– Можете меня отпустить или убить – ему все равно, – сказала она. – Делайте, что хотите. Роган с удовольствием женится на новой наследнице. Только решайте скорее.
«Главное – скорее, – подумала Лиана. – Пока Роган не напал на крепость».
– Посмотрим, действительно ли ему нет до вас дела." – Оливер махнул рукой одному из своих людей. Лиана увидела; как блеснули ножницы.
– Нет! – вскрикнула она и попыталась отшатнуться, но ее крепко, держали.
Горячие слезы потекли по лицу, а слуга обрезал ее пышные локоны до самых плеч.
– Это была моя единственная краса, – прошептала Лиана.
Оливер и его слуги даже не взглянули на нее. Они вышли из комнаты, причем старший Говард нес отрезанные волосы сам.
Лиана долго плакала, не решаясь коснуться своей обезображенной головы.
– Теперь он ни за что не станет любить меня, – повторяла она.
Перед рассветом она провалилась в забытье, а когда проснулась, то сил встать и напиться уже не было. Она уснула опять.
Очнувшись, Лиана почувствовала, что к ее пылающему лбу кто-то приложил холодную ткань.
– Успокойтесь, – прошептал чей-то тихий голос. Лиана открыла глаза и увидела женщину с каштановыми волосами, в которых пробивались серебряные нити. Глаза у нее были мягкие и кроткие, как у лани.
– Кто вы?
Женщина смочила материю и стерла с лица Лианы пот.
– Вот, попробуйте. – Она приложила ложку с напитком к губам больной. – Я Жанна Говард.