Нынешние выпускники средних учебных заведений родились на территориях независимых государств и столкнулись с особенностями национальных образовательных систем: ЕГЭ в России, двенадцатибальная система оценивания знаний на Украине. Светоч педагогики Андрей Фурсенко, препятствующий формированию человека-творца и взращивающий потребителя, способного квалифицированно пользоваться результатами творчества других — преступник, заслуживающий участи нацистских злодеев. Билингвальное украинское образование (слушаешь лекции на мове, сдаешь семинары на русском) зашло в тупик — советское наследие разрушено, европейские новшества не прижились. В школе я сдал историю Украины на восемь баллов, в институте — за восемь баксов. Вместо ручки и тетради главной учебной принадлежностью стал кошелек. Столоначальникам не нужны выпускники, умеющие внятно излагать мысли на бумаге и выступать публично. Система конвейером производит биороботов, способных разве что ставить галочки в тестах. Без самообразования подростки обречены стать гражданами стран третьего мира.
Абитуриенты все также осаждают институты экономического и юридического профилей, для учебы в технических вузах зачастую не хватает качественной школьной базы. Родители сегодняшних выпускников в отличие от старшего поколения наконец-то начали осознавать что дети — лучший объект для инвестиций. Многие заранее копят средства для обучения ребенка на контрактной основе.
Сегодняшняя молодежь вооружена гаджетами до кариесных зубов. Айфоны заменили бумажные шпаргалки. Видеокамеры телефонов беспристрастно фиксируют избиение пожилой учительницы в Иркутской области. Вспышки зеркальных фотоаппаратов озаряют школьные коридоры на каждой перемене. Тинэйджеры растут дополнением к технике, рабами машин, бездумными нажимателями кнопок. В их годы мне чаще всего приходилось нажимать кнопку радиовызова возле неработающего лифта, дабы поинтересоваться у диспетчера, когда механики соизволят протрезветь и выполнить свои должностные обязанности.
На смену ветреным романтикам приходят расчетливые прагматики. Вместо колоды игральных карт в карманах молодежи колоды скидочных карт розничных торговых сетей. Дети нулевых информированнее нас в юридическом плане. Юноши хорошо знают статьи об отсрочке от воинской службы, избирательных правах и наследовании имущества.
Вкус подростков чудовищно зависим от медиасреды. Прокрутили в кинотеатрах новую экранизацию «Алисы в стране чудес» и все дружно принялись на публике позерски листать (а не читать!) Кэрролла. Зимой после показа «Танцев на льду» замерзшие ставки в городских парках заполняются неумехами на коньках. На последнем звонке по закону жанра чаще всего слышны рингтоны с песней-победительницей «Евровидения».
Отношение к творчеству — сугубо коммерческое. Если ребенок занимается танцами/вокалом, то непременно ставить цель попробовать силы в кастинге к очередному телепроекту. Живое музицирование уступает место лэптопам с гигабайтами софта. Слова «филателия» и «нумизматика» не известны мальцам, культивирующим заморские c-walk и tectonic. Поколение «Фабрики звезд» звезд с неба не хватает.
Вошел в моду показной патриотизм. Украинская молодежь читает Жадана и Андруховича не потому, что они содержательно пишут, а из-за популярности тренда «сучукрлит». Российские радикалы сотворили себе кумира из воевавшего в Чечне провинциального журналиста Прилепина. Мы, учившиеся еще по советским образовательным программам с Шолоховым, Платоновым, Полевым и Гайдаром, скептически относимся к новоявленным претендентам на звание «совесть нации». Многие россияне даже после окончания институтов стремятся отслужить в вооруженных силах. На Украине служба в армии — признак нищеты либо материальной (не хватило денег откупиться) либо духовной (наивная вера в «священный долг»).