Мозгам моим не просечь, зачем мы валандаемся на этой алгебре. Мало, что ли, вещей поважнее. А жалко. Мистер Стетман вообще-то мужик неплохой.
Хэллоуин
Родители выдали: ты уже большая, не пойдешь собирать конфеты. Вот счастье. Не придется им говорить, что никто меня и не приглашал. Но Папану с Маман это знать незачем. Чтобы не проколоться, с топотом ухожу к себе и хлопаю дверью.
Выглядываю в окно. По дорожке шагает компания малышни. Пират, динозавр, две феи и невеста. Почему на Хэллоуин никто не одевается женихом? Родители их болтают на тротуаре. Ночь опасная, без родаков никуда – долговязые призраки в хаки и пуховиках тащатся вслед за мелкими.
Звонок в дверь. Родители препираются, кто пойдет открывать. Потом Маман, чертыхнувшись, открывает с визгливым: «Ух ты, кто это к нам пришел?» Похоже, каждому мелкому она выдала всего лишь по крошечной шоколадке – благодарят они без всякого энтузиазма. Малышня через двор топает к следующему дому, родители следом, по улице.
В прошлом году весь наш клан оделся ведьмами. Собрались у Айви, потому что у нее и ее старшей сестры есть театральный грим. Менялись одеждой, натягивали дешевые черные парики. Лучше всех выглядели мы с Рейчел. На деньги, заработанные бебиситтингом, купили черные атласные плащи на красной подкладке. Обалденные. Вечер был необычно теплый и зловещий. Термобелье не понадобилось, в небе ни облачка. Поднялся ветер, под полной луной неслись облачка, а она там висела, чтобы мы ощутили свою мощь и силу. Мы мчались в ночи – клан неукротимых ведьм. На какой-то миг я даже подумала, что мы умеем накладывать чары, превращать людей в лягушек или кроликов, наказывать злых и награждать добрых. Конфет набрали пропасть. Когда родители Айви ушли спать, мы зажгли в совершенно темном доме свечу. Подходили с ней к старинному зеркалу, чтобы узнать свое будущее. Я ничего не разглядела.
В этом году Рашель идет на праздник в семью, где живет одна из девчонок, приехавших по обмену. Я слышала, как она говорила про это на алгебре. Знала, что меня не пригласят. С моей репутацией меня и на собственные похороны пригласят с пятого раза. Хезер пошла с малышней из своего района, чтобы их родителям не мотаться по улице.
Я подготовилась. Не намерена я всю ночь дуться у себя в комнате и слушать родительские скандалы. Взяла в библиотеке книгу «Дракула» Брэма Стокера. Классное название. Залезла к себе в гнездышко с мешочком попкорна и монстром-кровососом.
Имя имя имя
После Хэллоуина школьный совет возбухнул – чего это мы вдруг дьяволы. Мы теперь «Тигры Мерриуэзера». Вот счастье.
Кружок экологов собирается устроить протест против «невнимания к вымирающим видам». Все в школе только об этом и говорят. Особенно на уроках. Мистер Череп в стероидной ярости, верещит про Мотивацию, Идентичность и священный Дух Школы. Такими темпами мы и до промышленной революции не добе- ремся.
На испанском меня задразнили. Linda по-испански значит «красивая». Шуточка что надо. Училка-Испанка вызывает меня по имени. Очередной комик пищит:
– No, Melinda no es linda.[4]
До конца урока я у них Ме-но-линда. Вот из такой невинной ерунды и рождаются террористы. Я думаю, не поздно ли перевестись на немецкий.
Только что придумала отличную теорию, которая все объясняет. На той вечеринке меня похитили инопланетяне. Создали ненастоящую Землю и ненастоящую школу, чтобы там изучать меня и мои реакции. Тогда понятно, почему в столовой так кормят. Остальное все равно непонятно. Юмор у инопланетян как в дурдоме.
Марты
Хезер нашла себе клан – «Марты». Теперь она там новенькая на испытательном сроке. Как ей это удалось, я без понятия. Похоже, не без подкупа. Это часть ее стратегии по отвоеванию себе места в школе. Мне полагалось бы тоже примазаться. Но не к «Мартам» же!
В клан этот без денег не сунешься: у всех одинаковые наряды, новенькие и по сезону. На осень – в клеточку, со свитерами в тон, и чтобы они были цветов, которые называются в честь фруктов, типа абрикосовый или гранатовый. На зиму – шотландские пуловеры, толстые шерстяные штаны и заколки в рождественском стиле. Что нужно купить к весне, Хезер пока не сказали. Предполагаю – юбку с гусями и белую блузку с утками, вышитыми на воротнике.
Говорю Хезер: еще немножко по дорожке такой моды – и станешь пародией на эти, пятидесятые, этакая невинность с яблочным пирогом. Она полагает, что Вожди Клана – Мег-Эмили-Шиван – не поймут про пародию. Очень уж они любят правила.
«Марты» всем помогают. У них и название в честь кого-то из Библии (первая Предводительница Клана стала миссионеркой в Лос-Анджелесе). Но теперь образец для них – Другая Марта, Святая Марта Клеевого Пистолета, дама, которая пишет книги про то, как украшения поднимают настроение. То, что надо богатеньким старшеклассницам. «Марты» организуют начинания и делают добрые дела. Для Хезер – то, что доктор прописал. По ее словам, они развозят консервы, делают уроки с младшеклассниками, проводят марафоны, танцафоны и качалкафоны – собирают деньги на всякую фигню. А еще Делают Приятное учителям. Фу.