– Предполагалось, что мы проведем незабываемый вечер вдвоем, Майкл, только ты и я. А ты обязательно должен бежать и отвечать на телефонный звонок. Это же наша годовщина (умоляющим тоном)…
– Лора, у нас впереди целый вечер. Ты знаешь, как я хочу побыть с тобой наедине. Я забронировал этот столик заранее, несколько недель назад. Почему тебе обязательно нужно зациклиться на чем-то одном и испортить весь вечер (немного раздраженно)?
– Это я порчу вечер? Я всего лишь говорю, каково мне. Если мы планировали сегодня быть ближе друг к другу, наверное, тебе стоит выслушать меня и узнать, что я чувствую. Если бы ты действительно думал о нашей годовщине, ты бы не стал отвечать на звонок.
– Почему ты не спрашиваешь меня, что это был за звонок? Тогда я подумал бы, что тебя интересуют еще чьи-то чувства, кроме твоих собственных. Лора, ты же знаешь, какие тяжелые отношения у меня на работе с Терри. Почему ты не веришь, что я взял трубку по уважительной причине?
– У тебя всегда найдется уважительная причина. Почему ты просто не замечаешь, насколько меня волнует то, что мы никогда не остаемся наедине без того, чтобы кто-нибудь не вмешался? Тебе, кажется, интереснее соревноваться с Терри, чем быть со мной.
– Не зли меня. Прекрати это копание, Лора. Если бы ты была немного увереннее в себе, ты бы позволила мне сделать один звонок и не устраивала бы сцен.
– Да что ты? Если бы ты был поувереннее в себе, то, услышав телефонный звонок, не бросился бы проверять, не разваливается ли твой мир на кусочки…
Как может такая мелочь превратиться в такую сложную проблему? Как можно было так быстро испортить предполагавшийся стать романтичным вечер? Почему Лора не может перестать давить на Майкла? Почему Майкл просто-напросто не может увидеть, что ей больно? Почему, черт возьми, каждый старается доказать, насколько бесчувственным является другой? Почему их отношения катятся вниз по наклонной и это так сложно остановить? Мы вскоре вернемся к Лоре и Майклу, но для начала предлагаю немного фоновой информации о том, что представляет собой эта наклонная.
Начинающих я попрошу проникнуться идеей: причина наших огорчений всегда не та, что мы думаем. Только представьте, что это утверждение может быть верным: причина наших огорчений всегда не та, что мы думаем.
Много лет назад я гостила у одной своей подруги. Она устраивала вечеринку и, как мне кажется, несправедливо обиделась на меня, потому что я случайно оставила свою косметичку в ванной – месте, которое она заранее попросила держать в полном порядке. Я мысленно выразила свое раздражение и пришла к выводу, что она предъявляет завышенные требования (Будь проще, это всего лишь косметичка… Люди, как правило, держат косметички в ванной!). При более детальном рассмотрении выяснилось, что я к тому же: чувствовала обиду на подругу за то, что она даже не заметила, что я убралась в ванной; раздражалась при мысли о том, что она, возможно, припомнила все мои другие грешки; была немного расстроена от того, что это вообще случилось, и думала, что бы это могло сказать о наших взаимоотношениях. А также мне было стыдно, ведь от меня требовалась такая малость, а я тут накручиваю себя. С другой стороны, мое внутреннее негодование было довольно естественной реакцией на ее надменность – оно являлось всего лишь моей защитой, которая маскировала обширную эмоциональную подпочву. А ее поверхностное неодобрение, без сомнения, скрывало под собой и чувство обиды за то, что ее не воспринимают всерьез (я иронично улыбнулась в ответ на ее просьбу), и разочарование от того, что она просто не может доверить мне выполнение ее просьбы.
Добавим к нашей картине, что эти внутренние, спрятанные чувства почти всегда уходят своими корнями в детские потребности, которые не были удовлетворены, но которые все еще напоминают о себе. В данном случае это потребность в том, чтобы нас видели, слышали, поощряли и давали нам понять, что мы для кого-то очень много значим. Я могла бы искренне извиниться за то, что забыла в ванной свою косметичку, но этого было бы недостаточно, ведь моя подруга хотела услышать, что я осознаю произошедшее на более глубоком уровне. Правильно это или нет, но моя подруга отчасти чувствовала себя бессильной, потому что я не воспринимала ее серьезно. Даже если бы я сделала этот эмоциональный скачок (что уже само по себе подвиг), насколько правдоподобными были бы мои эмоции? Ведь то, что подруга так заострила внимание на моей оплошности, было мне отчасти неприятно, и я не была уверена в том, что она вообще замечает, как моя гуманность прекрасно сочетается с моим немного небрежным ведением домашнего хозяйства. Нам кажется невероятным то, что два человека проводят такой анализ во время рядовой ссоры, не говоря уже о полномасштабной войне. Как это ни грустно, но именно поэтому разлад в отношениях принимает характер эпидемии, не говоря уже о том, что мир находится в состоянии постоянной войны.