Он был в ауте. Стоял и тупо пялился на номер «хорошей девочки».
Она, мать её, серьезно?
— Можешь идти, — кивнула на дверь.
Он не так и не понял, каким это поистине волшебным способом его только что развели, как последнего лоха. Всучили ссаный клочок бумажки и выставили за дверь. Если бы не зачет, он бы…что? Врезал бы хорошенько этой дамочке? Послал бы куда подальше? Да хер его знает, но он был уверен, что не тяготи его данное «недоразумение» в виде зачета, он бы…сука, и снова это «бы». Ник устало вздохнул, запрокидывая назад голову. Еще раз взглянул на номер, а после, закинув на плечо рюкзак, направился в сторону кабинета, который обычно по вторникам, а иногда и пятницам оставляли открытым для желающих восполнить пробелы в учебе. Не то чтобы он не хотел домой…или ему некуда было идти. Просто…
Просто обычно по вторникам, а иногда и пятницам она стояла под дверью…и...
Он знал, что она стоит там каждые вторник и пятницу.
Он знал, что она смотрит. Наблюдает за ним.
И ему по какой-то ебано-непонятной причине нравилось сидеть в этом ссаном кабинете и ждать её.
Сегодня было людно. Больше пяти человек. Его бесило, когда тупые заучки приходили сюда, чтобы попиздеть ни о чем, позадротить или…ха, поучиться? Строили из себя невъебенно-охуенных знатоков, рассуждая о темах, от которых, честное слово, хотелось отойти в уголок и выблевать свои мозги.
Ну да, он же единственный, кто приходит сюда грызть гранит науки.
Кулаки сжались. Не потому что у Ника были проблемы с головой или с нервами или, упаси Бог, с неконтролируемой агрессией. Нет, они сжались просто потому, что на заднем ряду…самом последнем, мать их, ряду сидело три парня. Три милых, прыщавых задрота. На его, сука, месте!
Он уже сделал шаг по направлению к ним, как вдруг замер, задумавшись. На кой-хер он вообще садится на самый последний ряд? Почему бы не сесть хотя бы по середине или, может, в начале?
Чтобы она могла рассмотреть тебя получше, а?
Ну да, он же просто красавец писаный.
Усмехнувшись своим мыслям, Ник прошествовал к первому ряду, уже предвкушая себе реакцию девчонки. Закинул портфель на парту, вытащил ноутбук. И…и что дальше, мать твою, ты собрался делать? Не уж то и правда учиться?
А почему бы и нет?
Поискать хотя бы информацию о докладе для девчонки — тоже дело.
Ник достал плеер и, пролистав плейлист, остановил свой выбор на менее агрессивной композиции. Включил ноутбук и принялся за дело.
В такие моменты, сидя за ноутом и, слушая любимый трек, он забывал обо всем. Он мог даже забыть о том, что в общем-то сидит здесь не просто так, а с конкретной целью. Из-за одной дотошно-хорошей девчонки. Сидит и ждет, как чертова псина, когда на него обратят внимание.
Бля, Ник ненавидел такие моменты. И в тоже время он жил ради них. Ну, последний год так уж точно. И он не мог бы с точностью сказать, когда это всё началось. Это сумасшествие. Это дикая необходимость в её взгляде. Её «я хочу тебя» взгляде. Она всерьез полагает, будто её появление никто не замечает? Считает, она невидимка?
И вдруг…тепло, зарождающееся где-то в районе груди. И ухмылка на губах, а после супер-серьезный взгляд в экран.
Дверь тихонько скрипнула, а после он мог поклясться, что услышал, как с губ девчонки срывается судорожный вздох.
Ник напрягся, буквально чувствуя её близость. Её тепло. Ему не нужно было поднимать взгляд, чтобы знать, что она стоит там. За дверью. Стоит и смотрит. И сразу вопрос…ей че, делать нечего?
Хм, а ему?
Что за гребаный детский сад?
Он сунул руку в карман толстовки, вытащил плеер. Нажал на стоп.
Достало. Бля, как же его это…
Он поднял взгляд.
Смотрит. Боится. Шаг назад. Не так быстро, милая.
Демонстративно медленно вынув из ушей наушники, и, окинув девушку быстрым, показательно-скучающим взглядом, Ник произнес:
— Тебе не надоело? — и да, для большей убедительности он иронично ухмыльнулся, вопросительно вздернув бровь.
Девушка, кажется, побелела еще больше, хотя Ник не думал, что это возможно в принципе…повежливей, парень. Это же ваш первый разговор. Может, для начала стоит поздороваться?
В жопу приветствие, он не хотел банально-традиционного знакомства. Он, сука, хотел ждать год, а после — «Ну, нихуя себе, здравствуйте». Наверное, это совсем по-идиотски, да?
— А? — выдала наконец припадочная.
Не вспугни. Не вспугни её…
— Пялиться, — вышло грубее, чем он ожидал. — Ты во мне дыру прожечь собираешься?
Ай, бля. В следующую секунду, наверное, ты запустишь в нее ноутбуком? И правда — какого это хрена она стоит тут каждые вторник и пятницу и пялиться на тебя своими огромными, невозможно прекрасными глазами? Ты же сидишь здесь — восполнить пробел в знаниях. Ты же один из вас двоих — адекват.
— Что…я...— бормочет что-то себе под нос.
— Глухая? Немая? Или, может, тупая?
Ну да, точно. Осталось разве что запустить ноутбуком.
— Нет, я…
Какого черта его стало выводить это никчемное бормотание? Какого черта он вообще сидит здесь и пытается…а чего это он вообще здесь сидит? Ник, оглянись по сторонам. Что ты здесь забыл?
Прогони её. Гони её быстро.
— Уже уходишь, — мотнул головой в сторону выхода. — Пока.
Не смотри на неё, не смотри. Бля, посмотрел.
И…какого черта ты ноешь, милая?
Выдержка полетела к хренам, помахала ручкой и пожелала удачного приземления. Ник рывком поднялся со стула, хватая ноут, тут же закидывая его в портфель и двигая в сторону выхода.
Остановился в дверях, смотря на то, как девчонка бежит вглубь коридора, наверняка расстроенная или еще хуже заплаканная…ну, прям картина маслом.
Ник недовольно поджал губы, опустив взгляд…и тут…ну как можно быть такой…он чуть не взвыл в раздражении.
На полу у стены валялась её сумка.
Ты не будешь таскать её сумку…ты…и рука уже тянется вперед, подхватывая лямку.
А после он почти бежит, наплевав на свой поистине занудный внутренний голос. Добегает до конца коридора…поворот вправо, туда где лестница. И…
Плачет.
Она, мать твою, плачет из-за тебя.
Ох, лучше бы ты ноут кинул, честное слово.
Ну, давай, сгладь острые углы. Покажи ей, каким добрым и милым ты порой бываешь. Постарайся не угрожать на первых секундах, да и вообще…постарайся…
— Эй, — произнес, привлекая к себе внимание. — Ничего не забыла?
Молчит. И всхлип — тихий, почти не слышный. И…опять это гребаное раздражение. С чего вдруг?
— Какого хера ты строишь из себя глухонемую? — склонил голову немного вбок, непонимающе уставившись на девушку. — Эй, ты меня слышишь вообще?
Просто…когда видишь людей — не открывай рот. Просто молчи, и всё будет хорошо.
— Слышу, — она вдруг закатила глаза. — Чего разорался?
Его брови удивленно взлетели вверх.
— Да я спокоен, милая, — произнес в самом деле как-то удивительно спокойно и мягко.
А она…смотрит, будто видит в первый раз. Будто это не она целый год караулила его в коридорах…или в столовой. Или вот так — по вторникам и пятницам.
Какого…черта, а?