поморщился, когда почувствовал, как вода попадает в желудок. Вздохнул и лёг на
подушки, закрывая глаза. Брат забрал из рук стакан.
— Что, чёрт возьми, произошло прошлой ночью?
— Ты попытался напиться, чтобы позабыть, — с иронией ответил Колин. —
Вероятно, в какой-то момент понял, что никогда не забудешь, и поэтому продолжал пить
только ради самой выпивки.
— Почему ты не остановил меня? — спросил Роджер, прижимая ко лбу руку.
— Когда я пришёл домой, ты уже выпил бутылку. — Колин присел на край
кровати. — Я застрял в пробке, и мне потребовалось больше времени.
— Дерьмо, — пробормотал Роджер. — Мама и папа видели меня?
— Нет. Их не было дома.
— Слава богу. — Роджер положил руку на область желудка. — Если бы мне
пришлось выслушать от мамы ещё одну лекцию о том, как важно умеренно пить, мне
нужна была бы ещё одна бутылка, чтобы выдержать.
Колин кивнул, ничего не сказав.
— Спасибо, что привёз домой и остался со мной. Ты не должен был этого делать.
— На самом деле, мне пришлось это сделать. — Он посмотрел на Роджера и потёр
подбородок. — Прежде чем ты отключился, ты попытался выйти из квартиры, чтобы
пойти к ней, по крайней мере, раз десять. Кто-то должен был тебя остановить, чтобы ты
окончательно всё не испортил своим пьяным гневом.
Мать вашу. Он сделал всё возможное, чтобы держаться подальше от неё, в
ожидании пока не пройдёт ярость. Хорошо, что брат остановил его. Несмотря на то, что
злился на Элизабет из-за того что не рассказала ему о своей работе, Роджер был за неё
счастлив и собирался сдержать своё слово.
Он будет вести себя как мужчина, и не будет злиться на то, что его девушка
уезжает.
Несмотря что на самом деле это его убивало. Чёрт.
— Спасибо, друг. — Роджер растёр лицо руками. — Я рад, что не видел её
прошлой ночью. Я бы, конечно, всё испортил, если бы такое случилось.
Колин с минуту раздумывал.
— Ну...
— Дерьмо. — Роджер резко опустил руки. — Что я наделал?
— Когда прошлой ночью, мы встретились с Элизабет в коридоре, ты вёл себя как
полный придурок. — Колин пожал плечами. — Хотя из того, что ты мне рассказал, она
всё равно уезжает и видимо так будет лучше. В некотором смысле ты расстался
окончательно.
— Я не хочу порывать с ней. — Роджер встал, слегка пошатываясь. — Мне нужно
её увидеть. Что я сказал?
— Ничего непоправимого, — сказал Колин, с любопытством рассматривая брата.
— Просто ты хотел, чтобы она ушла спать и оставила тебя в покое. Очевидно, она поняла, что ты был пьян, и думаю, не придала слишком большого значения твоим словам.
— Дерьмо. Нет, я уверен, она приняла их близко к сердцу.
— Но если Элизабет уезжает, — в совершенной растерянности спросил Колин, —
Почему это должно быть проблемой?
— Потому что я её люблю, чёрт возьми, — ответил Роджер. — Ты когда-нибудь
был влюблён?
Колин приблизился и уставился на него, как будто увидел призрака.
— Какое это имеет отношение?
— Потому что, когда ты кого-то любишь, то неважно как далеко можешь уйти. Ты
всё равно продолжаешь любить, — сказал он медленно, сжимая кулаки.
Колин продолжал смотреть на него, и через несколько минут сглотнул. — Ну, если
также и она, по-настоящему тебя любит, тогда думаю, простит.
— Надеюсь, — ответил Роджер. — После того, как приму душ и приведу себя в
порядок, пойду и посмотрю: не испортил ли я всё окончательно.
Колин кивнул.
Роджер встал под душ, позволяя воде забрать последние остатки похмелья. Пока он
стоял под душем, у него возник образ Элизабет, которая смотрела на него глазами, полными боли. Он от всего сердца надеялся на то, что это не реальное воспоминание, а
плод его пьяного воображения.
Роджер стиснул кулаки и прислонил лоб к холодной кафельной плитке. Когда, в
конце концов, встретил женщину, которая вытащила его из своей раковины, и помогла
ему почувствовать себя живым, он всё испортил — напившись.
— Твою мать.
Роджер выключил воду и вышел из душа. Затем высушил полотенцем тело и
оделся.
Когда он вошёл в кухню, то думал, что Колин уже уехал, но брат всё ещё был у
него. Он приготовил Роджеру кофе, и две порции омлета. Роджер замер на месте и
нахмурился.
— Что это за чертовщина?
Колин пожал плечами.
— Мужчина никогда не должен просить прощения натощак.
Роджер взял тарелку с едой и направился к столу.
— Спасибо, — сказал он со слабой улыбкой.
От омлета исходил аппетитный запах, а кофе имел превосходный аромат. Он
спешил пойти к Элизабет, чтобы извиниться, но Колин был прав. У него получилось бы