Сейчас Юнек вновь тренировал меня. Не специально, но своей магией он повредил мой палисадник! Но расстраивало не это, а то, что он не раскаивался в содеянном.
— Гарх'ханна, ты совсем не защищаешься! – отчитывал меня брат.
— А ты совсем меня не жалеешь, Юнерг'Ахгр! – зло отозвалась, отбрасывая осколки колокольчиков – все равно теперь от них проку мало.
— Ты так и соперникам скажешь? – вопросительно вскинул бровь Юнек. – Если ты хочешь самостоятельности, то хотя бы докажи, что сможешь.
— Прости, но сложно доказывать, когда в тебя летят камни!
— Останови их, ты же дух гор, — в его голосе слышалась такая едкая насмешка, что я не выдержала и продемонстрировала свой лучший прием. Приказала самому большому осколку агатов подлететь и стукнуть наглеца по лбу.
На самом деле я не ожидала большого успеха, но на удивление получилось. Брат потерял бдительность, на короткое время прикрыв глаза, вещая свою надменную речь.
Аж подпрыгнула и пискнула от радости, когда камень попал в цель.
— Ха! Попала! Я попала! – искренне веселилась, наблюдая, как из-под пальцев зло на меня смотрят светлые глаза брата.
Пусть маленькая, но победа. Ведь Юнек никогда серьезно не воспринимал меня. Нет, конечно, он не ненавидел меня, скорее общество сделало его таким. Все эти столетние законы о чистоте крови и о святости личного пространства духов, что рассказывают нам старейшины, звучат очень убедительно. А отец нарушил эту святую черту, полюбив мою маму. Тогда Юнерг'Ахгру исполнилось пять, и он долгое время не мог понять, кто это человеческая женщина, и почему она все время рядом с отцом. Ведь королева умерла совсем недавно, а рядом с горным правителем уже новая жена.
Возможно, от того, что столько духов не хотели видеть маму среди стен Хрустального дворца — она не выдержала и не стала цепляться за свою жизнь. Несмотря на то, что за нее боролись лучшие целители нашего народа, мама покинула меня.
Отец дал слово, что больше никогда не женится, а вот Юнек… Юнек сменил гнев на милость после этих слов. Пусть он и не сильно горевал потере чужой ему женщины, но сочувствовал. Ведь меня настигла та же судьба, что и его – расти без матери. Отец всегда рассказывал, что как только Юнек меня увидел, то поклялся защищать. Даже имя мне выбрал…
Действительно, брат всегда очень заботился обо мне. Но рос он, росла и я. Ему с детства внушали всю важность рода и то, что он будущий король гор и горных духов. Наверное, его пугала вся эта ответственность, он боялся, что не сможет оправдать надежды отца и народа. Не хотел привести к краху и без того исчезающий горный народ. Он желал, чтобы все было как надо – по старым традициям. Но с ним всегда была я – полукровка, которую не сильно жаловали другие, ведь даже внешне была не похожа на духов. И со временем моя запятнанная кровь стала именно тем, что отдалило брата.
Но больнее всего мне было от его слов. Доходило до того, что Юнек винил меня в смерти своей матери. Говорил, что отец никогда не любил ее, и променял долг на женщину из большого мира.
Я не понимала, за что он так со мной поступает. Ведь я не виновата, что отец полюбил во второй раз женщину не своего народа. И не виновата, что его первая жена погибла. Моя мама тоже умерла, когда рожала меня. Неужели Юнек не понимает, каково это — осознавать, что мое рождение стало причиной смерти матери? Или он думает, что отец желал смерти своим женам? После их смерти папа отрекся от любви и на самом деле подумывал о проклятии. Но почему для брата во всем виновата я?
Это одна из тех причин, что заставила меня сбежать в людской мир. Однако я не сказала об этом отцу — зачем расстраивать?
— Случайность не считается победой, — недовольно отозвался брат, убирая руку от места ушиба. – Теперь поработаем над защитой.