– Лучше не надо, – предостерегла Катя. – Нам не нужны ещё проблемы.
– Первым их создавать не буду, – пообещал Ваня.
Идти по сыпучей гальке в скафандре было тяжеловато. Она то и дело укатывалась из-под ног, заставляя космонавтов периодически замирать и махать руками, чтобы не потерять равновесие. Только высокая гравитация, приковывая ноги к земле, облегчала им эту задачу – но совсем не помогала идти быстрее. Неудивительно, что добраться до бледных теней незамеченными Катя и Ваня не смогли.
Катя поняла это, когда заметила: шевеление среди пальм исчезло. Затих и неясный гомон, который она в какой-то момент стала различать. Ни одного существа Катя не видела. В том, что самих Катю и Ваню видели отлично, сомневаться не приходилось. Идти прямо в лес не хотелось, и они побрели по пляжу, вдоль опушки. Вскоре оказалось, что совсем рядом береговая линия острова делает поворот – и за ним космонавтам открылись вне всякого сомнения рукотворные сооружения.
Точнее, то, что от них осталось.
По пляжу были разбросаны одинаковые деревянные брусья, где-то целые, где-то поломанные в щепки. Местами они торчали из земли, словно сломанные зубы, а вокруг валялись порванные то ли верёвки, то ли лианы. Несомненно, когда-то это были жилища, но теперь от них остались только обломки.
Что же произошло?
– Никого не видать, – констатировал Ваня. – А только что были. Боятся?
Катя пожала плечами. За деревьями никто не шевелился, но ей показалось, что из-за одного ствола все же виднеется чья-то сиреневая конечность.
– Привет! – негромко сказала она, обращаясь к зарослям. От дружелюбной улыбки она воздержалась, опасаясь, что её примут за хищный оскал. – Мы пришли с миром. Мы… сверху, – слова она сопровождала плавными жестами. – Мы хотим дружить.
Заросли зашептались. Несомненно, это была осмысленная речь, состоящая из уханья и бульканья. Десяток голосом раздавался из леса несколько секунд, пока наконец из-за деревьев не выступило несколько существ похрабрее.
Ростом они были не больше полутора метров, имели четыре довольно длинных конечности с тремя длинными цепкими пальцами – на нижних, более мускулистых, они и передвигались. Худые тела покрывала кожа разных оттенков – от сиреневого до мятного, чешуйчатая, как у геккона. Квадратная голова на крепкой жилистой шее, растянутый в полуухмылке щекастый рот и широко посаженные глаза с огромным чёрным зрачком придавали существам сходство скорее с лягушкой. Кате показалось, что по спине туземцев тянется шипастый гребень.
– Привет, – повторила Катя. Гекконо-лягушки дернулись, но продолжили наблюдать. – Мы оттуда, – она указала наверх, а затем показала жестом крушение. – Упали.
Аборигены возбужденно забулькали промеж себя, будто совещаясь, что на это и ответить. Наконец один из них, с бледно-изумрудной кожей, выступил вперёд и уверенно выговорил несколько отрывистых слов.
– Хауа, – уверенно добавил он, ткнув себя пальцем в грудь.
– Катя, – сказала Катя, указывая на себя. – Ваня. Люди, – она обвела рукой себя и Ваню, а затем точно так же указала на аборигенов и жестом предложила им продолжить.
– Булбла, – гордо сказал Хауа.
– Булбла! – радостно подхватили остальные, высовываясь из-за деревьев с некоторым облегчением.
– Булбла, – повторила Катя. – Булбла и люди – будем дружить, – она пожала сама себе руку. Трудно сказать, поняли ли булбла жест, но их радостное уханье не смолкало ещё минуту.
***
Аборигены отвели гостей дальше от берега. За довольно обширной пальмовой рощей имелся большой песчаный пустырь, а уж за ним начинался настоящий лес, густой, тёмный, уходящий вверх, к горе, что возвышалась в середине острова. Здесь, на пустыре, у булбла стоял лагерь, разбитый вокруг высокой деревянной фигуры (Катя про себя нарекла её тотемом), что изображала, судя по всему, местное морское создание – нечто вроде манты со щупальцами и коротким лопатообразным хвостом.
– Ваквагл! – значительно произнёс Хауа, указав на тотем, и, обернувшись к нему лицом, добавил: – О!
– О! – хором сказали остальные булбла.
В подступивших сумерках туземцы развели костёр, возле которого они и земляне уселись греться, есть и, в меру возможностей – разговаривать. Мало-помалу они находили с булбла общий язык.
Во внутреннем кармане скафандра Вани обнаружился кое-какой скарб, что он успел на всякий случай погрузить перед посадкой, надеясь побыстрее отправиться осваивать новый мир. Среди этих вещей имелись медикаменты, многофункциональный нож, сигнальный пистолет с одной ракетой, а главное – блокнот и химический карандаш. После каждого разговора, сопровождавшегося изощренной жестикуляцией, разговорник пополнялся десятком новых слов. Речь аборигенов, к счастью, не отличалась сложностью и большим словарным запасом.