Да, сейчас даже тени воздействия уже не осталось на ауре девочки, да и было оно несильное, скорее мимолётное, в виде одного только желания. Да и то, его не внушали, только подтолкнули, но... Это но не давало настоятельнице покоя. Она чувствовала неправильность ситуации. Девочка, выращенная в стенах монастыря, проникшаяся его мировоззрением, не видевшая чего-то другого просто, не предполагала, что есть иная жизнь помимо той, что была перед ней.
Женщина посмотрела в сторону окон в которые проникал свет трёх светил и ощутила чужое присутствие, словно кто-то наблюдал за шествием. По спине настоятельницы пробежал холодок, который мгновенно пробрался под кожу и устремился к сердцу, шепча о приближающейся опасности. Пальцы рук и ног похолодели. Ей показалось, что это Боги сморят на неё с укором. Мысли женщины вновь вернулись к треклятому метальному воздействию. Нужно было сразу же его снять, сейчас она отчётливо осознавала это. Боги их покарают за самоуправство. Покарают жестоко и беспристрастно, ибо негоже святым людям, уподобляться императорским методам, даже во имя благого дела.
Настоятельница сжала кулаки, идти в таком смятении на таинство было кощунством. Но она пойдёт, хотя бы для того, чтобы попробовать отложить таинство своей воспитанницы хоть на время. Никто не захочет подвергать девочку опасности, даже старшая сестра.
Старшая сестра молилась. Она молила Богов, чтобы те дали ей немного успокоения. Женщина испытывала настоящую зависть. Она давно узнала это чувство, и каждый раз, проходила через мучения и боль, избавляясь от него. Впервые это чувство нахлынуло, когда настоятельницей Монастыря серверных Земель назначили не её, не лучшую воспитанницу, не первую послушницу, не носителя пусть и слабого, но дара, а другую, ту, что шла впереди неё. Старшая сестра три дня истязала себя кнутом, чтобы выбить это чувство, которое тогда её напугало. Второй раз она испытала его, когда Брату Ауспику выбирали женщину. Женщину, для продолжения рода Говорящих. И тогда опять выбор пал не на неё. А она так надеялась! В этот раз старшей сестре потребовался год, год медитаций и наказаний, чтобы прогнать чувство зависти. И оно ушло, но только тогда, когда родился ребенок у которого был средний магический дар и не намёка на силу Говорящих, а отказ брата от дальнейших попыток зачать одарённое дитя принёс мир и спокойствие в её душу.
Сейчас зависть пришла в третий раз, пришла вместе с этой воспитанницей шесть лет назад и никак не желала уходить. Старшая сестра завидовала любви, которую питала к девочке настоятельница, надежде, которую возлагали на неё, вниманию, которым награждала юное дарование Верховная жрица, взглядам, которые бросал на девочку Ауспик. Да ещё каким взглядам. Именно они возвращали уже начавшее притупляться чувство. Старшая сестра понимала, что с этой девочкой Ауспик будет пытаться продлить род Говорящих снова и снова, получится у него или нет, от неё он не откажется. От этого осознания помимо зависти ещё появлялась злость, и сестре, понимавшей, что этим чувствам не место в её душе, приходилось истязать себя ещё сильнее.
Замыкала шествие девочка лет шестнадцати, на губах которой застыла счастливая улыбка. Сегодня был самый лучший день в её жизни, ведь именно сегодня воплощалась в жизнь её заветная мечта стать послушницей - хранителем. Сестрой, которая будет помогать людям и монастырям. Девочка волновалась, что у неё не получится, что она во время таинства сделает что-нибудь не так. Само таинство принятия в послушники-хранители состояло из двух частей: призыв Хранителя, когда дух даёт имя Говорящему, а после полностью забирает его силу и вдыхает новую. Эта сила и позволяет контактировать с Хранителями. Она восстанавливается несколько дней, а иногда и месяцев, в течение которых новообращённый послушник ходит совсем без магии.