Мой понял, что над ним смеются, и рассвирепел. Выхватил клинок, ткнул в шею Марку:
- Вставай, подлец!
- Никак не могу, ой-ой-ой!.. - Марк все гладил свое бедро и поскуливал. - И ведь обидно-то: из-за проклятой ноги и я головы лишусь, и вам неудобство. Придется лорду Десмонду доложить, как его пленника потеряли... А лорду Десмонду потом перед сыном отвечать! Стыд-то какой: старику-отцу перед юношей оправдываться!.. И все - от одной конечности... Ох, печаль-то!
Мой опешил, рубить не решился. Кайр Джемис ухватил Марка за шиворот, поднял на ноги, отряхнул от снега. А потом с размаху врезал по челюсти - Марк аж на три шага отлетел.
- Это тебе, чтобы не паясничал. Я предупреждал, и не раз.
Мой хохотнул:
- Ну что, переболела нога?
Но Джемис оборвал его:
- Ворон прав, кайр. Нельзя бросать команду. Герцог бы так не сделал.
- Герцог хочет скорейших вестей!
- Верно. Потому вы с Джон-Джоном пойдете вперед с докладом. А я останусь с моряками.
- Вы их не защитите, кайр Джемис.
- Вы пришлете мне помощь от заставы.
- Вас настигнут раньше, чем придет помощь.
- Я что-то придумаю, - Джемис ухмыльнулся, показав зубы.
- Марк с нами? - спросил Мой.
- Пускай сам решит, - бросил Джемис.
Ворон выбрался из сугроба, потер синяк на подбородке.
- Ночевать на морозе, жрать снег, получать по морде - это так заманчиво, кто сможет отказаться?..
Так вот кайр Мой и Джон-Джон ушли, взяв с собой Козленка Луиса. А Марк и кайр Джемис остались с нами. Воин вынул из кармана священный браслет и сунул Ворону:
- А теперь, умник, напряги все мозги, какие имеешь, и оживи мне эту штуку.
* * *
Боже, будь здоров и счастлив, и пусть славится твое имя! Не могу и слов найти, чтобы высказать всю нашу тебе огромную благодарность!
Бедная черная Марси все паршивеет: уж половины шерсти как не бывало. Потому забрали мы овечку в дом - жаль ее, бедолагу, на морозе оставлять. Сперва мы с женкой опечалились из-за Марси, а потом с мекну ли, что к чему на самом деле! Ведь прошлым разом ты, Боже, из наших двух просьб только одну выполнил: исцелил мою простуду, а женкин зуб оставил. А теперича я просил детишек нам с Фридой и здоровья для Марси. Коль овечка все хворает, то, выходит, ты вторую нашу мольбу услышал!
Мы с женкой от счастья места себе не находим! Пугало мое не ходит по избе, а прям выплясывает. И я тоже, грешным делом, то песню запою, то насвистывать стану - вот ни с того ни с сего, на ровном месте! А как с Фридою глянем друг на друга - так и улыбаемся. Все благодаря тебе, Боже! Ты - самый великий и благостный изо всех! Сколько ни молились мы Праматерям с Праотцами, а такой щедрости в жизни не видали!
Тут к нам наведывались люди с хутора и рассказали кой-какие новости. Говорят, граф с герцогом повздорили и собрались биться. Герцог сильнее, но он далеко - аж в столице . Граф послабее, но близко. А мы-то аккурат на краю между ихними землями живем. Из хутора многие берут вещички и уходят к герцогу в Первую Зиму, хотят за каменными стенами спрятаться. Нам бы с женкой тоже всполошиться... Но веришь ли, Боже, никакой трусости мы не испытываем. Смело себе смотрим вперед, знаем, что все обойдется. Это благодаря тебе у нас духу прибавилось! Ежечасно чувствуем мы твою заботу!
Позволь напоследок еще крохотную, маленькую просьбочку... Не пошлешь ли нам, Боже, немножко денег? Не от жадности просим, только из волнения о потомстве... Война ведь дело такое: то ли избу спалят, то ли овечек солдаты заберут. А у нас ведь скоро
младенчик
народится... Как же ему без жилья, без питания? Пошли, Боже,
монетку
. Или уж сделай так, чтобы
нас не коснулась разруха.
Кланяемся тебе в ноженьки! До свидания, великий Боже!
Марк-Ворон испробовал все способы. Он надевал браслет на правую руку и на левую, говорил всевозможные слова - и вслух, и мысленно. Молился перед попыткой, молился после, на закате и на рассвете молился тоже - правда, язык заплетался от холода. Марк целовал браслет, смазывал его своей кровью, осенял святой спиралью... Разок даже направил на кайра Джемиса - по общему согласию, конечно. Они думали: вдруг Предмет оживет, если в человека прицелиться? Ворон напрягся, готовый в любую секунду отдернуть руку, а кайр стоял на полусогнутых, чтобы при опасности рухнуть в снег... Но все без толку. Что молись, что не молись, что мысленно командуй, что вслух, что целься в человека, что в дерево - один черт, Предмет молчал. Марк перепробовал все и махнул рукой.
Сказал:
- Простите, кайр, идеи кончились. Продайте браслет, а? Он и такой, молчаливый, тысяч сорок стоит.
- Не принимается, - отрезал Джемис. - Я тебе приказал думать, вот и думай. До самой Первой Зимы думай. И Предмет держи у себя.
- Ладно, я подумаю... - ответил Марк таким жалким тоном, будто ни малейшей надежды он уже не питал.
То было вечером второго дня, как ушли кайр Мой с Джон-Джоном. А на третий день...
"Вас настигнут раньше, чем придет помощь", - так сказал кайр Мой, и напророчил.
На третий день, примерно около полудня, Гвенда вдруг остановилась на тропе, вскинула голову, прислушалась. И зашипела:
- Беда! Беда! Скверные люди!
Минуту спустя мы увидали всадников. Двое в черных плащах выехали на тропу ярдах в трехста позади нас, остановились. Минуту смотрели мы на них в кромешной тишине, они - на нас. Потом развернулись и уехали на север.
- Авангард, - сказал Джемис. - Он никогда не уходит далеко от основных сил. За два часа здесь будет весь отряд.
Словом, нагнало нас и вот-вот накроет. Такие дела.
- А ну вперед! - рявкнул кайр, и мы двинулись. Хотя куда нам бежать - от конных-то?
Скоро вышли мы в такое место, откуда увидели простор. Были мы на склоне горы, тропа шла на юг, справа внизу лежала долина, а слева вверху - горная, значит, круча. А за долиной - другая гора, такая же могучая, как наша. Кайр показал вперед и сказал:
- Видите, долина сужается к югу?
Ну, мы видели.
- Эта долина зовется Челнок Богов, она по форме - как лодка. К югу сузится и перейдет в ущелье. Там над ущельем перекинут мостик, можно попасть на противоположную гору.
Мостик был далеченько: с нашего места даже не виден.
- До него четыре мили, - сказал кайр.
Даже в первые дни, со свежими силами, мы шли не больше мили в час. А уж теперь...
- Пять часов ходу, - сказал Марк, - а догонят через два.
Кайр ответил:
- Я возьму арбалеты и задержу воинов графа. А вы дойдете до моста за три часа.
- И как мы это сделаем?.. - вяло спросил капитан.
Кайр схватил его за грудки и приподнял над землей:
- Это же твоя команда, кэп? Твои морские крысы? Вот и заставь их придти к мосту за три часа! Пинай, кусай, хлещи кнутом - плевать. Что хочешь сделай, но заставь.
- Не все ли едино, кайр: здесь помереть или у моста?
Джемис ухмыльнулся и рыкнул в лицо капитану:
- Ты совсем не врубаешься. Вы пройдете по мосту. А за вами пойдут люди графа. Те самые, что отняли твой корабль.
- Мы подожжем мостик?.. - спросил капитан, и будто искра в нем блеснула.