- Лорду Десмонду настолько плохо?
- Вы его знаете, кайр Джемис. Он бы скорей откусил себе язык, чем стал жаловаться на хворь. Вот и я не стану распространяться. Желаете говорить с хозяевами - проведу вас к леди Софии.
- Не только меня, кайр. Этих людей тоже.
- Простолюдинов?.. - удивился командир.
- Вот этот парень - Марк-Ворон - имеет ценные сведения для милорда. Но он не только простолюдин, а еще редкий болтун и враль, потому каждому его слову нужно стороннее подтверждение.
- Трех свидетелей будет довольно, - сказал командир.
Марк взял Гвенду, капитана и меня. Вместе с кайром Джемисом вошли мы в замок.
Ты уже знаешь: я никогда не лгу. Провели нас в приемный покой, и встретила нас сама леди София Джессика - мать Эрвина-Победителя, жена великого Десмонда, что тридцать лет держал в кулаке весь Север. О, это дворянка из самых настоящих! Держалась так, будто в жилах у нее серебро вместо крови. Рядом с нею мы себя чувствовали нескладными да несуразными, хотелось не то помыться, не то переодеться в новое, не то просто спрятаться куда-нибудь.
Но леди София виду не подала, что мы ей неприятны. Душевно всех поприветствовала, Джемису дала руку для поцелуя, сказала:
- Я счастлива, что вы живы.
И верилось же, что и вправду счастлива! Джемис красиво с ней поздоровался, пожелал всего, чего полагается, потом сказал:
- Я привел вашего пленника, миледи, а он принес весьма важные сведения.
Леди София взяла чаю и приготовилась слушать. Ворон сел возле нее и повел рассказ. Поведал обо всем: как играл с нами на истории и узнал про нелады графа с герцогом; как мы попали в шторм, а после прибыли к форту; как Джемис и Мой ходили в разведку, где захватили трофей и пленников; как форт исчез, а Флеминг переметнулся... Марк не робел, говорил с юморком, но обстоятельно, ничего не упуская. Миледи слушала с огромным интересом.
А я тем временем глазел по сторонам: не каждый же день бываешь в покоях герцогини. И чем дольше смотреть, тем больше было странного чувства, будто что-то здесь неладно. Вроде, красивая комната: высоченные потолки, лепнина, дубовые панели, бронзовые лампы, чьи-то портреты, диваны да кресла в мягкой обивке - все нарядно, добротно. Даже благовония горят для пущего уюта... А странное чувство все сильнее становится. То ли сумрачно слишком, то ли душно... И особенно смущает тяжелая черная штора: отчего-то не окно закрывает, а такой кусок стены, где окна-то и не должно быть.
Как вдруг повеял сквознячок, штора эта качнулась, и тут я понял: там, за нею, дверной проем. Дверь открыта, но занавешена. А зачем, спрашивается?.. За нею человек лежит - вот зачем! Хворый лорд Десмонд - в смежной комнате, слушает нас! Но зачем тогда штора? Отчего просто дверь не открыть?.. Понял - и холодок по спине пошел. Десмонд Ориджин до того стал жуток, что смотреть на него нельзя! А благовония нужны, чтобы заглушить вонь: пахнет лорд уже не живым человеком, а трупом. Меня всего аж передернуло, захотелось сбежать отсюда как можно скорее. Леди София меж тем преспокойно пила чаек - и не подумаешь, что ее муж гниет в десяти шагах, за шторкой.
Марк-Ворон, слава богам, уже подходил к концу своего рассказа: описывал, как очнулся на корабле и понял, что владыка невиновен. Леди София внимательно выслушала все его доводы, кивнула:
- Не зря вас послали в экспедицию. Мы с мужем подозревали подобное, а вы подтвердили догадки. Адриан оскорбил дворянство и не знал меры властолюбию, но перед богами он чист. Мы убережем его имя от ложных обвинений. Дом Ориджин не замарает себя клеветой. Благодарю вас, Марк.
- К вашим услугам, миледи.
- Какой награды вы хотите?
- Я точно знаю, миледи, чего не хочу: вернуться в темницу Первой Зимы.
- Само собою разумеется. Это наш долг перед вами, не награда. Чего еще вы пожелаете?
- Помогите мне поймать хозяина Перстов. Дайте отряд кайров, чтобы устроить засаду.
- Засаду?.. Но как, где?..
Тогда Марк рассказал ей то же, что я тебе: как мы лишились корабля, как убегали от воинов графа, как сумели разговорить браслет. Пересказал все свои молитвы так называемому "богу", а потом добавил:
- Вчера впервые "бог" сам захотел побеседовать со мной. Браслет сам собою засветился и сказал: "На связи". Я сделал вид, что не слышал этого, поскольку хотел сперва поговорить с вами. Я дал понять "богу", что готов вернуть ему Предмет. Убежден, он вызывает меня, чтобы сказать нечто вроде: отнеси браслет в такую-то церковь, положи под таким-то алтарем. Затем, конечно, он пришлет туда своих людей - вот их мы с вами, миледи, и схватим. Допросив их, придем к тому, кто погубил императора и покушался на вашего сына.
- Не знаю, как и благодарить вас, - ответила леди София.
Вид у нее был странный: глаза затуманились, на лицо как вуаль опустилась. Допила она свой чай и сказала:
- Что ж, Марк, приведем план в исполнение. Попросите Гвенду...
Пленница пряталась за спиной Джемиса. Леди София ласково позвала:
- Подойди сюда, дитя. Покажи, как ты говоришь с Предметом.
Гвенда вышла вперед - боязливо, как цыпленок. Марк погладил ее по голове и дал в руки браслет:
- Давай, девочка, не бойся.
Тут я впервые разглядел, как это происходит. Гвенда поднесла браслет к губам - от ее дыханья молочный материал покрылся мутью - и тихо, с дрожью шепнула:
- Помоги мне...
Браслет засиял, как луна в ясную ночь. Спустя минуту раздались слова, что шли прямо из сияния:
- Я тебя слышу, смертный!..
- Боже, здравствуй!.. - вскричал Марк глухим и грубым голосом. - До чего же я счастлив, что ты не забыл о нас! Боже, я столько хотел тебе сказать...
Но тут он осекся. Леди София взяла браслет из руки Гвенды и заговорила:
- Я - София Джессика Августа, леди Ориджин. Ты - тот, кто владеет Перстами, и тот, кто устроил гражданскую войну. Тебе нужен твой браслет, мне тоже требуется кое-что. Я предлагаю сделку.
Предмет молчал какое-то время, потом спросил:
- Что тебе нужно?
- Мой муж болен каменной хворью, в подлунном мире от нее нет средства. Но меж твоих Предметов найдется такой, что справится с нею. Пришли своего человека, исцели Десмонда - и я верну браслет. Слово леди Ориджин.
"Бог" еще помедлил, размышляя, и сказал:
- Поезжай в Фаунтерру. Привези браслет и мужа. Там скажу, что делать дальше.
Прежде, чем леди София ответила, сиянье погасло.
Настала кромешная, глухая тишина. И все услышали, как Марк-Ворон с размаху шлепнул себя ладонью по лбу.
* * *
Вот такая история, родная. Теперь, как видишь, мы едем всей толпой в столицу. Нам сказали, что у Ориджинов будет флот на Восточном Море, капитану Джеффу Бамберу пообещали шхуну, а нам, матросам, - прибыльную службу. Вот и тащимся в санях в конце колонны. Дорогой, как учил Марк, играем в кости на рассказы. Только все равно скучно: все лучшие истории уже на "Тюлене" рассказали... Перед нами едут кайры - человек сто, не меньше. А в голове колонны - здоровенные крытые сани с лордом Десмондом и леди Софией. Там же с ними и Джемис со своим псом, а где-то около - Марк.
Ворону не дали ни титула, ни денег. Даже свобода ему вышла такая, с душком. Сказали: "Поедешь с нами в столицу", - и он поехал. Он, правда, не возражал, но возразил бы - вряд ли что-то поменялось. Все же одну награду Марк-Ворон получил: простили ему то, как при всех обозвал дурой герцогиню Ориджин. Знаешь, если подумать, не самая худшая награда.