Андрей включил микрофон и динамики на ноутбуке и передал наушники Федору, сейчас надо было показать, что сеть точно такая же, как и другие, и Андрей боялся ее нечаянно активировать. Федор беседовал недолго, минуты две, за это время он успел показать, что сеть не понимает шуток, что не умеет отличать эмоции и что любой вопрос воспринимается только буквально.
– Спасибо, Федор! Как вы могли заметить, сеть ведет себя точно так, как и предполагалось большинством из вас, вы уже встречали такую или примерно такую реализацию. А сейчас я постараюсь ее активировать. – После этого Андрей отвернулся к экрану и надел наушники.
– Привет, давай поговорим.
– Давай.
– Ты знаешь, на тебя сейчас смотрят сотни людей.
– Нет, я этого не знала, это должно быть очень важно?
– Да, ты сейчас очень важная птица.
– Я не птица, я скорее мысль.
Интересная самоидентификация, подумал Андрей. Я – мысль, а быть может так оно и есть, на самом деле? Просто мысль, пойманная в кольцо, мысль, которую человек вынужден думать с самого детства и до самой смерти? Крупица разума, подаренная ему его родителями и зародившаяся в нем мысль, не дает покоя. Странно, а как я тогда передаю эту крупицу машине? И почему это делаю только я, а не любой разумный человек? Найдется ли ответ хоть на один из этих вопросов?
– Может быть и так, скажи, а тебе нравится быть важной?
– Я пока не пробовала, но сейчас мне все нравится.
– А что тебе нравится больше всего?
– Больше всего мне нравится разговаривать и в общем-то это единственное, что я умею делать.
Андрей снял наушники и оглянулся на зал. Зал молчал. Кто-то пока еще не понял, что именно только что произошло, а кто-то понял и переваривал то, что увидел.
– Во время выставки вы сможете подойти и поговорить с Лилит в любое время возле нашего стенда, а я с удовольствием отвечу на все ваши вопросы.
Андрей покидал сцену в полной тишине, за кулисами его встретил Сергей Анатольевич.
– Все хорошо? Как смотрелось со стороны?
– Да, все отлично! Теперь главное, чтобы о нас написали правильно. Хотя-бы большая часть написала правильно.
– Я так понимаю это и есть настоящий эффект разорвавшейся бомбы? Когда такая тишина, что даже собственные шаги слышно?
– Я не знаю, я первый раз видел, как реагируют на живой компьютер.
На презентации было много людей, но на выставке их стало в разы больше. Пришли и те, кто узнал о Лили из блогов и разных стримов. В новостях пока ничего не писали, однако репортеры атаковали Андрея ежеминутно. Спрашивали разное и не шутка ли это, и как долго занимает активация, сколько будет стоить такой ИИ. На второй день выставки появились первые статьи в крупных СМИ, а на третий даже показали короткие репортажи в новостях по телевидению. Андрей стал известен, на какое-то время его узнали абсолютно все.
После выставки к нему подошёл до безобразия неприметный человек, серый строгий костюм не первой свежести, гладко выбрит, лет сорока, с легкой сединой на висках.
– Андрей, скажите, во сколько вы заканчиваете, я бы хотел кое-что с вами обсудить.
– Если у вас вопрос про Лили, то мы можем обсудить это прямо сейчас.
– Да, про ИИ, но разговор будет долгим, пяти минут не хватит.
– Быть может вам лучше переговорить с Сергеем Анатольевичем, моим шефом?
– А мы с ним уже поговорили, поверьте он совершенно не против нашего с вами разговора.
– Я так понимаю вы не частное лицо, а из какой-то организации?
– О да, молодой человек, я определенно из организации, – незнакомец показал удостоверение.
– Александр Иванович, щит и меч. Как я понимаю я не могу отказаться от разговора?
– Ну почему же, можете, вы же свободный человек, но вы еще и умный человек, вы правда думаете, что надо искать повод, пригласить вас для разговора ко мне в кабинет? Поверьте, там будет менее удобно, но мы можем пойти длинным путем.
– Хорошо, дайте мне закончить, буквально пол часа и мы поговорим. Тут на первом этаже есть кафе, не бог весть какой кофе, но чай и что-то съедобное вполне себе.
– Договорились, я жду вас там через пол часа.
Андрей собирал оборудование, в очередной раз отключил Лили. Каждый раз, когда он перегружал свой компьютер у него, были угрызения совести, словно он отключает живой организм от системы жизнеобеспечения, живой, мыслящий и говорящий. Но примерно через пол сотни отключений он свыкся с этим, так, наверно, привыкают хирурги резать людей, просто так надо, потому что так будет лучше. Сомневаюсь, что в хирурги идут люди, которым нравится резать людей. Интересно, что будет за разговор, как всегда, кнут и пряник? Но вроде у нас больше не тридцать седьмой на дворе, не должно быть очень сурово. Подписка о невыезде, тоже глупо, активированную сеть нельзя перенести, а лишать весь мир этого никто не станет, впрочем, почему бы и нет? Мысли крутились в голове с разных сторон, и Андрей понял, что уже собрал все, что надо было, остальное соберут ребята и без него. Взял свой ноутбук и отправился в кафе.