— Мы не побежим, — решительно сказал правитель.
— Ничего подобного, именно это вы и сделаете, вместе с мастером Альтаром и моим сыном.
Она подошла к висевшему на стене гобелену и приподняла один угол. Нажала на какой-то выступ в стене, и под удивленными взглядами присутствующих вдруг открылась дверь потайного хода.
— Вы… не поставив меня в известность… но как… — бормотал растерявшийся Дарвин Среброволосый.
— Этот ход я велела сделать много лет назад, — объяснила Дерата. — Как раз для такого вот случая. Сейчас вы пойдете по этому проходу, а ты, Горен, отведешь правителя и магистра в безопасное место. Передаю их под твою защиту.
— Да это же будет… — начал Горен.
— Однажды я сумела сбежать, сынок, но на этот раз не получится, — ответила она решительно и, как всегда, строго. — Я должна задержать Руорима, чтобы вы успели уйти на безопасное расстояние. В конце хода есть рычаг, его нужно повернуть. Потолок держат только несколько опорных балок, там спрятан специальный механизм, так что все обрушится, как только ты повернешь рычаг. И тогда уже никто не сможет вас преследовать. Лес большой, а они не знают, где именно вы выйдете.
— Вы подумали обо всем, — прошептал Дарвин, — клянусь Эреоном, вы потрясающая женщина…
Доведенный до отчаяния Горен закричал:
— Но если это так, значит, ты можешь пойти с нами! Пожалуйста…
Она не дала ему договорить:
— Горен, замолчи, у нас мало времени, я должна кое-что тебе объяснить. Наверное, нужно было давно это сделать, и сейчас не самый подходящий момент, но тут уж ничего не изменишь… — Она положила руки на широкие плечи Горена. — Горен, этот человек, Руорим Чернобородый, он твой отец, — сказала она так спокойно, как будто упоминала какое-то маловажное обстоятельство.
Горен побледнел, у него подогнулись колени. Но предаваться чувствам было некогда: из-за двери доносился шум битвы. Мать быстро проговорила:
— Я Дерата, дочь Дармоса Железнорукого, правителя нашей крепости Шейкур, единственной и истинной родины шейканов, там же живет дракон. Руорим просил у отца моей руки, но я отказалась. Тогда… он одурманил меня и насильно овладел мной, потому что ему был нужен ты. Я была ему неинтересна.
— Как так? — прошептал Горен.
— Предположительно, в нем не одна сущность, как, впрочем, и в тебе, Горен. Потому что знаки указывали на то, что тобой попытается завладеть душа Малакея.
Альтар застонал:
— Малакей Проклятый! Еретик…
— Да, — продолжала Дерата. — В свое время он являлся самым сильным из всех магов и пытался стать равновеликим богам. Поэтому они наложили на его душу проклятие, ему было суждено страдать вечно. Но перед самой смертью Малакею удалось спрятать свою душу в собственном сыне, и с тех пор она передается всем драконокровным, пока однажды не проснется в Избранном.
— Шепот… — Горена трясло. Дерата запнулась:
— Значит, ты уже его слышишь? — Она покачала головой. — Какую глупость я совершила! Мое молчание и тебя заставляло молчать, а теперь, возможно, я посылаю тебя на смерть.
Она глубоко вздохнула и посмотрела на сына:
— Прости меня, Горен, я просто пыталась тебя защитить. И пожалуйста, поверь мне, я тебя люблю, ты моя плоть и кровь, свою ненависть к Руориму я ни разу, с тех пор как ты впервые пошевелился у меня в животе, не переносила на тебя. Сейчас иди с Дарвином и Альтаром, отведи их в безопасное место. Настанет день, когда тебе придется разбираться с душой Малакея, но к этому я тебя подготовила. Ты силен и храбр, твой дух чист. Ты справишься. Важно, чтобы ты никогда не встретился со своим отцом. Не пытайся помериться с ним силами, он сильнее тебя. Он с удовольствием поможет заключенному в тебе Малакею взять над тобой власть, а это может означать конец Фиары. Ты шейкан, Горен, и, так же как и я, свободен в своих решениях, ты можешь выбрать Свет. Ах, они идут. Будь счастлив!
Поддавшись порыву, она обняла Горена и прижала его к себе так крепко, как никогда не делала раньше. Он почувствовал, что ее тело дрожит и она беззвучно плачет. А потом она оторвалась от него и подтолкнула к Дарвину и Альтару.
У входа уже дрались, время поджимало. Горен как одурманенный плелся за стариками. Дерата успела пошептаться с ними, дала им два горящих факела, подвела Горена к отверстию в стене, закрыла за ними дверь и разгладила гобелен.
— Пойдем, мой мальчик! — прошептал Альтар, пытаясь потянуть его за собой, но Горен не двигался с места.
Маленький старичок пинал и толкал его, но был слишком для этого слаб. С таким же успехом он мог попытаться сдвинуть с места скалу. Он размахнулся ногой, сделав вид, что хочет ударить Горена в колено, но быстренько передумал, потому что юноша зло посмотрел на своего мастера.
— Я остаюсь, — прошипел он. — Здесь есть дырка, вполне достаточная, чтобы все разглядеть. Я могу видеть свою мать. Я ни за что не брошу ее в беде!
Дарвин положил руку на плечо Альтару, у которого от гнева с носа свалились очки:
— Оставь его еще на несколько минут, старина. Если наши с тобой песочные часы перевернулись, то какая разница, где именно мы с ними встретимся, тебе не кажется?
— Гр-р-м-м-м, — прорычал Альтар, но подчинился.
Дерата ждала, стоя у двери с поднятым мечом. За это время Горен с товарищами наверняка успели добраться до выхода, а это и было ее единственной заботой. Собственная жизнь перестала ее волновать в ту самую роковую ночь. Все ее мысли были связаны с Гореном, но теперь уже его судьба была не в ее руках.
Сейчас она встретится с человеком, разрушившим ее жизнь, сейчас она, наконец, отомстит. А что будет с ней самой, не имеет значения.
Шум битвы на улице стих. Чья-то магия открыла дверь, и в зал вошел высокий человек в длинном плаще и красно-черных доспехах с гербом шейканов на груди. В правой руке у него был сверкающий меч с красными от крови краями. Увидев Дерату, мужчина замер.
Дерата, хотя прошло много лет, сразу его узнала. По крайней мере левую, безупречную часть его лица. Правая же сторона была изуродована глубоким шрамом от подбородка до лба, включая глаз, который напоминал волчий, подернутый пеленой, но не слепой. Кроваво-красный белок блестел.
Дерата все еще стояла у двери с поднятым мечом.
— Как я вижу, счастье не всегда было на твоей стороне. Я очень благодарна тому, кто это сделал.
— Дерата, — он медленно подходил к ней, — годы были к тебе благосклонны! Ты стала еще красивее. Наконец-то мои длительные поиски подошли к концу, хотя я боялся тешить себя напрасной надеждой, что отыщу тебя здесь. Некоторые знаки сулили мне встречу с тобой, но однозначно истолковать их я не мог, все имеющее отношение к тебе затуманено с тех пор, как ты предала струящуюся в твоих жилах кровь дракона и стала изгоем. — Он покрутил головой. — Но я предполагал, что ты здесь, так как город защищался отважно. Простые горожане, как правило, не способны на такую доблесть, особенно ваш тупой правитель.
Дерата приняла боевую стойку.
— Город еще не пал, — тихо сказала она.
— Не будь дурой, Дерата, найдем мы Дарвина или нет, город все равно наш.
Руорим медленно подходил к ней, опустив меч и раскинув руки в стороны.
— Ты совершила здесь настоящий подвиг, я не могу не восхищаться тобой. Пойдем со мной. Если не хочешь быть мне женой, будь моей соратницей. Я прямо сейчас назначу тебя командиром своей армии! Давай заключим мир. Признаюсь, узнав о твоем бегстве, я впал в гнев, но только потому, что ты причинила мне боль. А увидев тебя здесь и сейчас, я снова испытываю к тебе влечение. Рядом со мной никогда не было женщины, это место до сих пор свободно. Пойдем со мной!
Каждый раз, когда он делал шаг вперед, Дерата отступала на шаг назад.
— После всего, что было, ты еще осмеливаешься делать мне подобные предложения?
Руорим остановился:
— Все, что я делал, я делал от любви, Дерата. Чем же еще объяснить тот факт, что наша с тобой близость принесла плод, молодое деревце? Где он?
— Мертв, — прошипела Дерата. — Я потеряла его в снегу во время бегства, и я плюнула на его труп, прежде чем отправиться дальше!