Ответ: Был такой короткий период во время правления Горбачева, когда с левой руки у него был Лигачев, а с правой — Яковлев.
Было состояние некоторого социального выжидания. Мне тогда хотелось, чтобы это состояние в обществе продлилось как можно дольше, чтобы общество не срывалось ни влево, ни вправо, дабы дать время сформироваться новой национально-государственной элите, чтобы за это время люди успели прочитать, что они не успели прочитать раньше, узнать, что не могли узнать раньше о нашей истории, что позволило бы выработать рецепт более или менее безболезненного выхода из кризиса и построения определенного уровня государственности. Но этого не случилось. Произошел срыв, началось быстрое полевение, темпы ускорились, закончилось это все развалом.
Когда я говорю «полевение», то имею в виду Гайдара, в противоположность коммунистам.
Вообще-то все зависит от системы отсчета. Можно сказать и «поправение», говоря о Гайдаре… (смеется. — В. П.). Как бы то ни было с правым или левым, все закончилось распадом, и в течение нескольких лет сложилась ситуация, типичная для русской смуты. Характерный признак ее — присутствие в сознании общества дискретного набора социальных альтернатив. Существует несколько равнодоказуемых вариантов исхода, например реставрация коммунизма. Есть люди, которые с успехом доказывают неизбежность такого развития. Возможен и полный распад России. Эта альтернатива тоже прослеживается и угадывается. Возможно также превращение России в сырьевой придаток.
Все эти возможности присутствуют одновременно, сейчас, по крайней мере на уровне обывательского понимания. Речь не идет о научном прогнозе. Такое положение было типично для смуты XVH века. Там тоже были варианты развития, к примеру: порабощение России поляками, распад’России как таковой, анархия или сохранение государственности под польским троном. Все эти варианты были равновозможными. Суть смуты — крах определенной системы ценностей, что порождает вакуум в сознании, взрыв «отрицательной пассионарности», если воспользоваться терминологией Льва Гумилева. В XVII веке это были, например, казаки, которые несли полное разорение стране. Сейчас это криминализация общества — тоже вспышка «отрицательной пассионарности».
Что происходит дальше? Такое состояние общества начинает фиксироваться всеми институтами власти, конституционными, юридическими. Многие люди очень даже заинтересованы в сохранении той ситуации, которая сложилась. Трудно себе представить, как из этой ситуации вырваться, ведь она закреплена юридически. Заданы правила игры.
Я лично не вижу выхода из создавшегося положения. Ну, изберут новых депутатов — по тем же правилам, нового президента — по тем же правилам. А между тем отрицательные тенденции усиливаются, усиливается вынужденный, подчеркиваю, вынужденный сепаратизм окраин уже собственно в России.
Практически отпадает Север, люди оттуда уезжают. Парализованный Дальний Восток создает вакуум для Китая. Да и в центре России все больше заброшенных районов. Я сегодня не вижу какого-либо выхода из этой драматической ситуации юридическими приемами и средствами. Совершенно не вижу, даже не могу себе этого представить. Хотя я могу и ошибаться, я ведь не политик и не владею искусством политической стратегии.
Я считаю, что возможен только «македонский» способ. Разрубить «гордиев узел», как в известной поговорке.
Мне приходилось заниматься историей XVI века. Была совершенно безнадежная ситуация, и неожиданно, вопреки всей тенденции к разрухе и развалу, появляется ополчение Минина и Пожарского. Казаки, которые только что были страшной чумой страны, вдруг превращаются в союзников и вместе с ополчением освобождают Москву от поляков, дают решающий голос на новую династию, голосуют за Михаила Романова. Никакой простой логике все это не поддается. Почему казаки, которые еще вчера не имели никакой идеи государственности и, кроме как погулять по Руси, ничего не хотели, вдруг становятся приверженцами идеи русской государственности?
Вот на такое своеобразное историческое чудо я и надеюсь. На внезапное и нестандартное изменение ситуации. А если еще проще, то я считаю, что сегодня ничто, кроме национальной диктатуры, не способно решить проблемы России.
Сегодняшняя ситуация с НАТО перечеркнула демагогию о правах человека и продемонстрировала, что сегодня, как и двести, и тысячу лет назад, решающим фактором является сила.
И чтобы стране выжить, ей тоже нужно стать сильной. И вот этот главный приоритет и должен быть признан. Народ должен осознать потребность в силе. Сейчас силы нет. Ведь сила рождается и из определенного экономического состояния, но прежде всего из определенного духовного состояния.