Выбрать главу

За последнее время получил шесть писем от вас, вот это праздник! Вообще письма получаю очень редко в связи с особыми условиями работы, но зато сразу пачками…

Сейчас нахожусь на территории Ленинградской области, в «гостях» у «фрицев», живу с ними «дружно», знаем и ненавидим друг друга от всей души: они — за «беспокойную жизнь», ну а мы за все: за кровь, за муки, за издевательства. То, что ты читаешь в газетах или слышишь по радио, — это ничто в сравнении с тем, что видим почти ежедневно мы…

Я здоров душой и телом, желаю и надеюсь, что

и у вас в этом отношении обстоит все благополучно. Беспокоит только вопрос с питанием у вас. Ведь я знаю, что с этим сейчас трудновато… Пока писать больше нечего. Постарайся связаться с мамой.

Крепко целую. Твой Шура.

9 июля 42 г.

Дорогая Фаинушка!

Сейчас наша страна переживает тяжелые дни своей истории. Каждый гражданин Советской России обязан отдать все, что он может, вплоть до своей жизни, если она потребуется…

Я на протяжении почти года был в тылу немцев. Прошел много районов — Молвотицы, Пено, Сережино, Андреаполь, Холм, Торопец, Великие Луки, Локня, Новосоколъники, Пустошка, Идрица, Себеж, был у самой границы Латвии. Я видел фашиста в звериной шкуре, в роли «молодца», когда он издевается над мирным населением — детьми и стариками, видел, как изверг убивает ребенка перед глазами обезумевшей матери, как садистски насилует жену на глазах истерзанного мужа. В селе Санники Новосокольнического района гитлеровцы сожгли и истерзали 480 человек. Видел фашиста в роли овечки, когда он попадает в руки партизан, когда он бежит, как заяц, от частей Красной Армии. Я помнил, что у меня есть жена, есть ребенок, за моей спиной советские честные люди, я должен их защищать. И я их защищал. По пройденному пути разгромлены десятки гарнизонов, 17 волостных управ, опочецкая и идрицкая полиции, уничтожено много техники и живой силы врага. Мы заставили фашистов трепетать при упоминании слова «партизан».

Скоро опять, возглавляя теперь особое соединение, пойду в тыл, в «гости» к фашистам, драться буду не на жизнь, а на смерть. Мало кому из них удастся еще топтать русскую землю…

Воины Красной Армии дерутся честно, самоотверженно. Они знают, что за их спинами свободолюбивый советский народ. Они говорят, что лучше умереть, отстаивая свою независимость и свободу, чем влачить жалкое рабское существование. Так смотрю на эти вопросы и я.

Жизнь я люблю безумно. Она хороша и своими горестями и своей радостью, но если придется умереть, то знай, что умру честно, самоотверженно. Я не посрамлю земли русской, не посрамлю своей семьи; сыну будет что вспомнить об отце его, и если когда-либо еще повторится столь грозный час, то будет с кого взять пример…

Фаинушка, какие бы испытания тебя ни ждали впереди, будь всегда крепкой, стойкой советской женщиной. Сейчас помогай всем, чем можешь, бить врага, словом и делом, народ тебе потом скажет спасибо. Так воспитывай и Алюську. Ну пока. Крепко прижимаю к сердцу тебя и Алюську.

Ваш Шура.

Александр Герман! Неувядаемой славой овеяно это имя. Это о нем, о бесстрашном партизанском комбриге, поют песни на берегах голубой Шелони и тихой, задумчивой Сороти. Это о Германе, доблестном сыне Ленинграда, рассказывают детям старожилы древнего Пскова и седого Новгорода.

Александр Викторович Герман родился и вырос в городе на Неве. Ленинградский комсомол дал ему путевку в армию. В 1937 году Герман окончил бронетанковое училище в Орле и служил в танковых войсках: командовал взводом, ротой.

В суровые дни первой военной осени Александр Викторович стал партизаном. Вскоре старший лейтенант Герман был назначен заместителем командира по разведке 2-й Особой партизанской бригады.

2-я Особая… Отборное, ударное небольшое соединение. Дерзко вклинилась бригада осенью 1941 года в стык групп фашистских армий «Север» и «Центр». Рейд по тылам врага продолжался несколько месяцев. Ни суровые метели, ни весенняя распутица не могли преградить путь отважным бойцам.

В начале второго года войны 2-я Особая была расформирована и на ее базе создана 3-я Ленинградская партизанская бригада. В новые бои ее повел комбриг Герман. Вначале тяжелые оборонительные бои в партизанском крае, затем выход в безлесные районы Псковщины и Калининской области. Всю зиму 1942 года и весну 1943-го провели партизаны в непрерывных походах, базируясь не в лесах, а в деревнях, из которых с боями изгонялись оккупанты.

Тактика гибкого маневра, девиз Германа: «Искать, преследовать и истреблять врага!» — нашли единодушную поддержку местных жителей. Они пополняли ряды бригады, численность которой к первомайскому празднику 1943 года достигла почти 2 тысяч человек. Каждый четвертый был коммунистом.

В разгар сражения советских войск на Орловско-Курской дуге ленинградские партизаны начали в широких масштабах «рельсовую войну».

В начале сентября 1943 года фашистам удалось окружить 3-ю Ленинградскую партизанскую бригаду в Новоржевском районе. В ночь на 6 сентября Герман повел бригаду на прорыв. В районе деревни Житницы партизаны сбили врага с высот. Бригада прорвалась, но в этом ночном бою фашистская пуля сразила бесстрашного комбрига.

Герман похоронен в городе Валдае, Новгородской области. В 1944 году ему присвоено звание Героя Советского Союза.

Подлинники писем Германа хранятся в семье героя. Сын Александра Викторовича — Альберт Герман стал офицером Советской Армии.

ЗАПИСКА-КЛЯТВА КОМСОМОЛЬЦА-СВЯЗИСТА В. А. ПАНКЕВИЧА

Не позднее 23 июля 1942 г.

Клянусь тебе, Вера, что я, как сын народа, буду бить врагов до последнего вздоха, до последней капли крови. Моя любовь к тебе осталась и еще в несколько раз удесятерилась.

Комсомолец Владимир Антонович Панкевич под огнем противника обеспечивал связь передовых частей соединения. Свое умение он показал в сражениях с немецко-фашистскими захватчиками при освобождении Солнечногорска, Волоколамска и других населенных пунктов. Но вот в боях за деревню Быково вражеская пуля оборвала жизнь отважного комсомольца Владимира Панкевича. В кармане погибшего воина оказалась фотокарточка и неотправленная записка любимой девушке Вере.

Записка-клятва опубликована в «Комсомольской правде» 23 июля 1942 года.

ПИСЬМО ОДЕССКОГО ПОДПОЛЬЩИКА Я. ГОРДИЕНКО

27 июля 1942 г.

Дорогие родители!

Пишу вам последнюю свою записку. 27-VII- 42 г. исполнилось ровно месяц со дня зачтения приговора. Мой срок истекает, и я, может быть, не доживу до следующей передачи. Помилования я не жду. Эти турки отлично знают, что я из себя представляю (это благодаря провокаторам). На следствии я вел себя спокойно. Я отнекивался. Меня повели бить. Три раза водили и били на протяжении 4–5 часов. В половине четвертого кончили бить. За это время я три раза терял память и один раз представился, что потерял сознание. Били резиной, опутанной тонкой проволокой. Грабовой палкой длиной метра полтора. По жилам на руках железной палочкой… После этого избиения остались следы шрамов на ногах и повыше. После этого избиения я стал плохо слышать на уши.

Кто вообще был в моей группе, те гуляют на воле. Никакие пытки не вырвали их фамилий. Я водил ребят на дело. Я собирал сведения. Я собирался взорвать дом, где были немцы (рядом с д. Красной Армии, новый дом). Но мне помешал старик. Эта собака меня боялась. Он знал, что у меня не дрогнет рука, поднятая на провокатора. От моей руки уже погиб один провокатор. Жаль, что я не успел развернуться…