Борс внимательно посмотрел на молодого человека.
— Где твоя лошадь?
— О, рядом, — равнодушно ответил Передур. — Я долго ехал, она устала. Я нашел тропу, кажется, ей недавно пользовались. Идемте, мы найдём их и…
— Ты пришел от горящего дуба? — резко спросил Борс. Я заметил, что меч он пока держит опущенным.
— Нет, — ответил Передур. — Я шел другим путем.
Молодой воин посчитал, что сказал достаточно, но Борс не отставал.
— Это каким же? — требовательно спросил он.
Передур повернулся и посмотрел Борсу в лицо.
— Я же сказал: другим путем, — следопыт говорил тихо и чересчур спокойно. Однако в его голосе я уловил такие нотки, каких раньше не слышал.
— Как ты вообще нашел дорогу в этом лесу? — спросил Герейнт.
— Ты долго там стоял, под деревьями? — спросил Борс.
Передур прищурился, но ничего не ответил.
— Я задал тебе простой вопрос! — Борс подобрался. — Ты долго торчал там, под деревьями? Ты ждал нас?
Герейнт с надеждой посмотрел на меня. Ему хотелось защитить друга. Я знаком предупредил его, и он отступил назад. Передур протянул к нам пустые руки.
— Напрасно вы подозреваете меня, друзья мои, — сказал он с неловким смешком. — Я на вас не в обиде. О чем тут спорить? Нам надо как можно быстрее найти остальных.
Передур отвернулся, надеясь, что мы последуем за ним. Однако Борс схватил его за плечо.
— А ну, стой! — рявкнул он. — Галахад, забери у него меч.
Я достал нож из-за пояса и медленно подошел к молодому воину.
— Стой спокойно, брат. Нечего бояться. Мы твои друзья.
— А ведете себя как враги! — Передур попятился. Меня поразила ненависть, прозвучавшая в его голосе. С этого момента я уже не сомневался.
— Стой, где стоишь! — приказал Борс, подкрепляя команду взмахом меча.
Человек перед нами хотел было возразить, но задумался на мгновение, справился с собой, а когда заговорил, его поведение решительно изменилось. Исчезли ненависть и подозрительность, теперь он выглядел кротким и обиженным. Мне даже стало стыдно за то, что я усомнился в нем.
— Кимброги, — сказал он, — это же я, Передур. Почему ты так меня встретили? — Он поднял безоружную руку и шагнул вперед к лесу. — Я рад вас видеть. По правде говоря, я уже не надеялся встретить хоть кого-нибудь из нас. Вы давно здесь оказались?
— Прости нас, брат, –с облегчением вздохнул Герейнт. — Мы не хотели тебя обидеть. — Он выжидающе посмотрел на Борса. Борс тоже опустил клинок.
— Надо найти Артура и Мирддина, — убеждал нас Передур. — Они где-то недалеко. Я покажу тропу. Идемте.
В миг все мои чувства обострились. Холодок опасности пробежал у меня по спине. Я быстро шагнул к Передуру и прижал нож к его горлу.
— Отойди, Герейнт, — приказал я. — Борс, забери у него оружие.
Передур недоверчиво уставился на меня.
— Ты что, с ума сошел?
— Возможно, — ответил я, проследив как Борс обезоружил молодого воина. Краем глаза я глянул на часовню, и мне пришло в голову, как мы можем узнать правду. — Но ты, я думаю, простишь нам наше временное помрачение. Видишь ли, нас больше нельзя обмануть.
Я схватил его за плечо и по-прежнему держа нож у горла, подтолкнул Передура вперед.
— Куда ты меня тащишь? — с испугом спросил он.
— К алтарю. Туда, где познаются человеческие сердца.
Глава 36
Грааль исчез.
Так мне сказала Моргауза. Лживая сука уверяет, что спрятала его, и что с того момента, как Лленллеуг привез его, она с ларца глаз не спускала. Ларец и правда у нее, только там пусто! Моргауза утверждает, что он исчез в тот момент, когда телохранитель напал на своего короля. Моргауза заплатит за это. О, она дорого заплатит. Я же сама учила ее. Разве она не понимала, какую ценность представляет собой эта чашка? Ее во что бы то ни стало следовало сберечь. Это же насколько слепой надо быть, чтобы прозевать такую вещь?!
Наглая корова намекает, что это, дескать, моя вина, что я не предупредила ее об истинной силе чаши. Я ей напомнила: чаша всего лишь приманка в ловушке, и что какой бы силой не обладала эта безвкусная безделушка, она же не отвратила роковую гибель стольких наших врагов сразу.
Пропала чашка — и плевать на нее! Это ничего не изменит. Все идет по моему плану, конец стремительно приближается. До моей короны и наступления моего царства террора осталось всего ничего. О, мой триумф для многих станет концом.
Некоторые монархи при вступлении на престол объявляют о помиловании своих противников и о прощении совершенных против них грехов. А я поступлю наоборот. Кровь зальет Британию от севера до юга! Думаю, начну с главных фигур, а дальше… ну, всему свое время.