Выбрать главу

Но другого выбора не было. Мы должны сражаться. И я поднимал меч снова, и снова, а нежить продолжала тупо натыкаться на наши клинки. Пот обильно стекал у меня по шее, по груди, по спине, застилал глаза. Господи, помоги нам! Я молился, отсекая руку очередному злодею, а он, вместо того, чтобы упасть, как подобает каждому нормальному человеку, ткнул мне щитом в лицо. Уклониться от неуклюжего выпада не составило труда, и я врезал ему мечом по затылку. Враг повалился мне на ноги, да так неудачно, что я не мог двинуться. Я попытался оттолкнуть тело в сторону, но не смог сдвинуть мертвеца и упал.

Тут же на меня насели два вражеских воина и принялись тыкать в меня копьями, лишенными наконечников. Я крутился как уж у них под ногами, во весь голос призывая Борса на помощь. Но я его не видел! Подоспел еще один, на этот раз с нормальным копьем. От удара в грудь я уклонился, отделавшись небольшой раной в боку. Схватив древко копья левой рукой, я отмахнулся мечом и сумел встать на колени.

Взявшись за рукоять обеими руками, я отчаянно пытался расчистить себе пространство, чтобы встать на ноги. Но тут мой меч ударил о край чужого щита, обитого железом. Пальцы, онемевшие от долгого боя, не удержали оружие, и меч выскользнул из моей руки.

Тут же на меня обрушились вражеские копья. Я катался по земле в отчаянной попытке увернуться. Одно копье оцарапало щеку. Схватив древко, я попытался вырвать оружие у врага, но у него оказалась воистину мертвая хватка. Пока я боролся с ним, еще одно копье ударило меня в бок, пробив нательную рубашку, слегка задев ребра.

Опершись на левую руку, я что было сил пнул ближайшего нападавшего и заставил его отшатнуться. Мне удалось вскочить на ноги, но за это время к двум первым нападавшим добавились еще трое. Их копья целили мне в живот и в грудь.

Что-то мелькнуло в воздухе. Это Герейнт, заметив мое сложное положение, метнул щит в в моих противников. Железный обод задел первого негодяя, и он рухнул, снеся еще двоих.

Герейнт рванул меня за руку, избавив от опасности. Борс в это время раскроил очередной череп, и враг отступил, чтобы перегруппировать силы и атаковать вновь.

— Ты ранен, лорд Галахад, — озабочено проговорил Герейнт, увидев кровь у меня на боку.

— Я меч потерял, — задыхаясь, ответил я. Боль растекалась по раненому боку, как огонь по сухому труту.

Подошел Борс и, не обращая внимания на мои протесты, осмотрел рану.

— Не нравится мне, как это выглядит, — сообщил он. — Больно?

— Не смертельно.

— Будет хуже.

— Просто помоги мне перевязать рану, пока они снова на нас не бросились.

— Лучше бы промыть сначала, — с сомнением промолвил Борс. — Давай, парень, помоги мне довести его до колодца. Заодно и попьем.

Они вдвоем отвели меня к колодцу и усадили на камень у края прудика. Герейнт положил меч на землю, припал к воде и начал шумно хлебать.

— Я думаю, надо отступить, — сказал Борс, поднимая край моей рубахи, чтобы промыть рану.

— Мы должны драться, — прошипел я, зажмурившись, когда холодная вода плеснула на разгоряченную ободранную кожу.

— Пока живой, я буду драться, — решительно заявил Герейнт, снова припал к воде и продолжил пить.

— Разве я сказал, что мы должны сдаться? — прорычал Борс, отрывая полосу от моей рубахи. — Надо отступить в часовню. Вход низкий и узкий — им туда не пробраться.

Я понял, что это наш последний рубеж. Стоит нам оказаться внутри, выхода больше не будет. Но, по крайней мере, умрем мы на святой земле, защищая Святую Чашу, как и должно.

Борс закончил перевязку, критически осмотрел свою не самую аккуратную работу и сказал:

— Вот, лучше пока не получится.

— И так сойдет, — кивнул я. Поворачиваться было больно, но попить было необходимо. Я зачерпнул воды в ладонь, но пролил большую часть.

Герейнт, успевший утолить жажду, хмуро смотрел через поляну туда, где враг, изрядно потрепанный, выстраивался в боевой порядок.

— Надо спешить, — сообщил он, — а то не успеем добраться до часовни.

Я сделал последний глоток и наклонился над водой, чтобы плеснуть воды на лицо. Борс подошел ко мне и протянул руку. Я уже вставал, но тут мое внимание привлекло тусклое сияние, пробивавшееся из-под воды.

Уж не знаю, как мне удалось заметить этот слабый свет, он был бледнее сумрака лунной ночи на поляне, а вокруг и вовсе лежала тьма. Но я увидел то, что увидел — слабое мерцание золота в форме креста.

Сначала я подумал, что нашел запрестольный крест. Конечно! Должно быть, он раньше украшал алтарь часовни. А потом, когда осквернили алтарь, его бросили в прудик. А мы вернем его на законное место.