Осторожный выдох, горячим воздухом по коже, робкое прикосновение губ. Чанёль закрыл глаза, всё ещё безуспешно пытаясь сделать нормальный вдох. Лёгкое нажатие острыми зубами сменилось резкой болью. По коже поползло тёплое и вязкое. И боль стремительно превратилась в наслаждение. Тихое низкое рычание, новый укус, мёртвая хватка — и поцелуй. Чанёль жмурился и пытался разобраться в ощущениях. Кожу и мышцы на шее слегка тянуло, кровь как будто быстрее бежала по венам, и шею согревало частым дыханием, жадностью губ и жгучими поцелуями. Потом по коже проходился язык, чтобы вылизать и зализать следы от зубов, отогнать даже намёк на боль.
Чонин неохотно оторвался от беззащитной шеи, погладил Чанёля по щеке. Только тогда Чанёль рискнул посмотреть на него. Чонин поспешно облизнул губы, смахнув кончиком языка алые капли, уткнулся в шею Чанёля носом, чтобы спрятать виноватый взгляд, и сбивчиво пробормотал:
— Сладкий… вкус… очень…
— Хочешь ещё?
— Потом…
Снова тихое низкое рычание и обжигающий поцелуй поверх десятка мягких и нежных. Пальцы Чонина впились в бедро до боли, предупреждая о грядущем натиске и сильном толчке. Чанёль стискивал коленями жёсткие бока, пока Чонин старался соединить их тела как можно надёжнее и насовсем, словно такое было возможно. Настойчиво вбивал Чанёля в матрас, заставляя отчётливее ощущать под спиной гладкость шёлка и наполненность с жаром пополам — внутри тела.
После укуса Чанёлю казалось, что все мышцы в нём расслабились, покорно распустились и отзывались на каждое прикосновение Чонина как китайские колокольчики на легчайшее дуновение ветра.
Чонин сам льнул к Чанёлю, позволяя обнимать себя, закутывать в тепло Чанёля и во всепоглощающее желание защитить его — принимая и понимая это, отдавая Чанёлю на это неоспоримое право. Позволял затягивать себя в Чанёля, входя в его тело всё быстрее и острее, окуная их обоих в сводящее с ума удовольствие. Они оба терялись в дыхании друг друга и в океане бесчисленных поцелуев, делили пополам вкус крови Чанёля, напоминали друг другу, как их зовут, выдыхая вместе со стонами имена.
Позднее Чанёль пытался найти Чонина в тёмной дымке, но сам терялся в наслаждении и бился под гибким смуглым телом, оплетённым мерцающими змейками. Дрожал под затуманенным взглядом красных глаз, сжимал в себе напряжённый член, выгибался, чтобы потереться о Чонина и увлечь его за собой — туда, где удовольствие жило пусть и недолго, но сокрушительно мощно.
Ещё чуть позже Чанёль улыбался, пока Чонин с рычанием кусал его, рвал зубами кожу на шее под ухом и жадно пил так необходимую ему кровь, которой был лишён целый год. Не так уж и больно это было — только поначалу, когда острые зубы впивались в плоть, а потом боль сменялась истомой и лёгкой эйфорией. Почти оргазм, только плавный и неспешный, словно в замедленной съёмке. А позднее Чанёля ждала персональная награда в виде стыдливого смущения — слабым румянцем по скулам, виноватого взгляда из-под пушистых ресниц и благодарных поцелуев по отзывчивому телу — вместо ненужных извинений за боль и жажду крови.
Чанёль прижимал к себе Чонина, свернувшегося клубком, ласково гладил по голове и спине, прикасался губами к вискам и скулам и одержимо проверял, цел ли, всё ли с ним в порядке, хорошо ли ему. Чонин жмурился совсем по-кошачьи, лениво отталкивал его руки, но всё же унимался и позволял себя трогать и обнимать.
Чанёль понятия не имел, как долго он спал и во сколько проснулся. Закутал Чонина в одеяло, невесомо коснулся щеки губами и отправился на поиски ванной комнаты. Нашёл довольно быстро, включил тёплую воду, но под тугими струями долго не простоял — чувствовал себя слабым и уставшим. И тело ощущалось немного странно. Горячо. Словно у него был жар, и температура подскочила, как при простуде. Он медленно опустился сначала на корточки, потом улёгся, лениво перевернулся на спину и зажмурился. По распластанному телу били тонкие струи тёплой воды, смывая усталость и слегка унимая жар. Хотя как посмотреть… Чанёлю казалось, что ещё немного — и капли с его кожи будут испаряться с агрессивным шипением, как на раскалённой сковородке.
Он инстинктивно приоткрыл глаза и моргнул, различив над собой тёмную дымку. Невольно согнул ноги в коленях и развёл в стороны, тихо застонал, ощущая внутри онемение и плавно нарастающее давление. Миг за мигом — приятное чувство наполненности, постепенное и осторожное. Пока его ладони не легли на широкие плечи, украшенные узором из призрачных дымчатых змеек.
— Ты…
— …телепортировался в тебя, — договорил Чонин, мазнул по подбородку губами и растаял в тёмной дымке, чтобы потом появиться вновь, одновременно толкнувшись в тело Чанёля и похитив низкий стон, оборвав его новым поцелуем. Он появлялся, сразу растягивая и наполняя тело Чанёля напряжённым членом, скользившим вглубь, и исчезал на гребне волны наслаждения, оставляя пустоту и смятение, и обрывки тёмной дымки в воздухе над Чанёлем. Появлялся и исчезал, постепенно ускоряясь. И когда дымка уже не успевала рассеиваться из-за частой телепортации Чонина, капли воды на коже Чанёля всё-таки стали с шипением испаряться. Запрокинув голову, Чанёль жил непрерывной пульсацией в теле и пытался поймать руками исчезающего и появляющегося Чонина. Скоро его руки не успевали бессильно опускаться — так часто мерцал Чонин. Чанёль просто мелко подрагивал всем телом из-за ошеломляюще быстрых и сильных толчков, срываясь на слабые вскрики. Такого рода удовольствие уж точно находилось за пределами человеческих возможностей.
Чанёль хрипел от жара и восторга сразу, потом мог лишь рвано выдыхать и всхлипывать, а в итоге просто горел под струями льющейся сверху воды. Горел — в буквальном смысле слова. Прижимал к себе пылающими руками Чонина, бился в оргазме и не мог дышать. Чонин оставался в кольце пламени, прекратив, наконец, мерцать. И они сидели под водой, обнявшись, до тех пор, пока пламя не угасло. Во всех смыслах.
— Феникс, — пробормотал Чонин, тронув кончиками пальцев губы Чанёля.
— А что досталось тебе?
Чонин молча взял Чанёля за руку и развернул кисть внутренней стороной вверх. Посмотрел выжидающе. Когда на ладони Чанёля затанцевал огонь, Чонин слабо улыбнулся и протянул собственную руку, сунул в пламя без сомнений и колебаний, подержал там и показал после Чанёлю. На смуглой коже не было ни ожогов, ни иных ран или следов от них.
— Я теперь огнеупорный, похоже, — сверкнул белозубой улыбкой Чонин.
Чанёль поймал его за кончики пальцев, наклонил голову и прикоснулся губами к костяшкам, поцеловал в центре тыльной стороны ладони, потом перевернул ладонь и прижался губами к запястью. И блаженно зажмурился, потому что Чонин забрался пальцами свободной руки в его волосы и принялся неспешно перебирать пряди.
========== - Эпилог - ==========
Комментарий к - Эпилог -
Добрый вечер, котики)
Вот и пришло время ставить точку в этой истории тт Хочется или не хочется, а надо, эх… *бета принесла и положила эпилог*
https://pp.userapi.com/c636624/v636624763/5dcce/q1sGhgjOGP0.jpg
- Эпилог -
Их нашли через два дня. Чанёль мгновенно учуял угрозу, как тогда, на крыше. Бывший Сосуд Чонина потерял Дар, но у них ещё оставалась кровь Чонина. Очевидно, остатки этой крови и вывели охотников на след.
Чанёль теперь хорошо понимал, как это работало. Он сам чувствовал Чонина точно так же. Его как будто постоянно тянуло в нужном направлении. Он мог не знать, что Чонин торчал на балконе и наблюдал за людьми внизу, но ноги сами приводили его к Чонину. И это — не считая запаха.
Теперь Чанёль ощущал запах Чонина так же хорошо, словно позаимствовал нюх у собаки. Если до Уз это можно было назвать лёгким необъяснимым флёром, то теперь — чётким запахом. Чанёль мог даже без ошибки определить, какие из вещей в шкафу Чонин носил когда-нибудь, а какие ни разу не надевал.