Однако было уничтожено только то, что банда имела при себе. А вот их специфические запасы почти не пострадали. Вот из этих самых запасов мне и перепало шесть полновесных коробок с патронами к моему пистолету. Ну, а отец стал счастливым обладателем той самой винтовки и почти двух сотен патронов к ней. Не бог весть что, как по мне, но минут на пять боя хватит. И это если с настоящими кадровыми военными схлестнешься. Хотя, что это я такое говорю? Не приведи господи с военными схлестнуться, нашу гопкомпанию любое регулярное формирование на раз обнулит. Даже мяукнуть не успеем.
Тряхнув головой, отогнал наваждение и принялся набивать магазины. Делал я это не спеша, вдумчиво, с большим интересом разглядывая полуразобранный пистолет. Я много про него слышал, часто видел в роликах и фильмах, но вот владеть лично им не приходилось. Система оказалась хоть и непривычная, но не сложная, а даже изящная. Вообще этот итальянский пистолет был на удивление красив. Пока я занимался этим делом в помещение вошел Рик. Он задумчиво насвистывал какую-то незнакомую мне мелодию и одновременно с этим оттирал руки от масла.
— Снаряжаешься? — спросил он и одобрительно кивнул. — Я сейчас тоже магазины набью и поедем. Кстати, ты уже ел?
— Нет.
— Ну что же ты так? — вздохнул он и обернулся к девушке. — Мишон, ну хоть ты ему скажи.
— Травить детей своей стряпней мне совесть не позволяет, — вскинув руки в защитном жесте, улыбнулась она. — Кстати, Карл, а ты почему шоколад не ешь? Раньше ты его сметал при первой возможности, а сейчас он уже второй день пылится без дела.
— Надо соблюдать уровень сахара в крови, — без всякой задней мысли произнес я привычную ещё по прошлой жизни мантру. Вставив очередной патрон в магазин, я вложил его в специальный кармашек на поясе и пораженно замер. — Сахар!
— Мелкий, у тебя сейчас такой вид, словно ты привидение увидел, — подмигнула девушка. — Так что там с шоколадом?
Проигнорировав вопрос девушки, я только головой покачал. Мне надо было додуматься об этом с самого начала. Это тельце существовало в условиях доступности сладкого. Я так понимаю, мальчонка мог есть шоколадки до тех пор, пока задница не слипнется. А значит, организм привык к этому. А тут я со своими старческими замашками. Мозги работают на полную катушку, а снабжать я их не снабжаю. Мозг выгребает необходимое ему из крови и когда я перетруждаюсь, меня тривиально выключает. Пораженно ругнувшись, я поднял взгляд и обнаружил, что моего ответа все ещё ждут.
— Я забыл, что шоколад это вкусно, — не придумав ничего более умного, ответил я.
— Что, правда что ли? — хохотнула моя собеседница. — Вот бы мне так в стародавние времена, глядишь и спортом заниматься не пришлось бы, чтобы поддерживать фигуру в приемлемом состоянии. Ладно, склеротик, твоя доля сладкого на столе, давай трескай да поедем уже.
Назвать этот агрегат машиной язык не поворачивался. Лично мне на ум пришло старое доброе слово — рыдван. Однако, невзирая на свой, откровенно говоря, угребишный вид, данный агрегат вполне себе тарахтел движком и резво нес нас по трассе. За рулем сидела Мишон как самая невооруженная из нас. Я, конечно, предлагал ей свой пистолет, но она отказалась. Ну, отказалась и отказалась, я настаивать не стал. Вот и ехали. Мишон вела, Рик крутил головой, выискивая противника и время от времени поглядывал в карту, ну, а я просто развалился на заднем сидении и ждал. И ждал я не того момента, когда мы приедем, а момента, когда меня отпустит.
Воистину, торопливость хороша только при ловле блох. Вот я торопился, употребил шоколадку, не подумав, а теперь ощущаю себя натурально наркоманом. Мне было до такой степени хорошо, что ещё немного и можно было бы говорить об оргазме. С ужасом понимаю, что после такого отказаться от сладкого будет чудовищно сложно. Мне даже и в голову не приходило, что детские организмы так предрасположены к сахару. А может быть это и не так, может быть я частный случай. В любом случае в ближайшие пять-десять минут я был абсолютно бесполезен и потерян для общества. И только когда мы уже подъезжали, я более или менее пришел в норму. Потерев глаза ладонями, я сделал пару больших глотков из бутылки с чистой водой и приготовился к десантированию.
Память моей прошлой жизни в очередной раз подложила мне свинью, так как помятая малолитражка это не БТР и вылезают из этих машин совершенно по-разному. К счастью мои спутники не обратили никакого внимания на то, как безобразно я раскорячился в дверном проеме. Сверившись с картой, они обменялись не очень понятными для меня фразами, и Рик обратился ко мне: