— Да? — раздался голос, принадлежащий молодому человеку.
— Откройте, — сказал Клинг.
— Кто там?
Он услышал приближавшиеся шаги, и уже рядом с дверью тот же голос повторил:
— Кто там?
Клинг не думал представляться полицейским. Собираясь задавать вопросы, он не хотел, чтобы находящиеся в клубе юнцы сразу же перешли к обороне.
— Берт Клинг, — ответил он.
— Вот как? — отозвался голос. — А кто такой Берт Клинг?
— Я хочу арендовать клуб, — ответил Клинг.
— Вот как?
— Да.
— Зачем?
— Если откроешь дверь, мы сможем об этом поговорить.
— Эй, Томми, — крикнул голос. — Какой-то парень хочет арендовать клуб.
Клинг услышал неразборчивый ответ, после чего замок щелкнул, дверь распахнулась, и Берт увидел перед собой худого светловолосого юношу лет восемнадцати.
— Входи, — сказал юноша. Правой рукой он придерживал стопку пластинок, крепко прижимая их к груди. На нем был зеленый свитер и рабочие хлопчатобумажные брюки. В вырезе свитера виднелась белая рубашка с расстегнутым воротничком. — Меня зовут Хад. Это краткий вариант для имени Хадсон. Хадсон Патт. С двумя «т». Входи.
Клинг вошел в комнату. Хад его рассматривал.
— Ты вроде староват, — произнес наконец Хад.
— Практически я дряхлый старик, — произнес в ответ Клинг и огляделся.
Те, кто украсил эту комнату, выполнили огромную работу. Трубы на потолке закрывала штукатурная плитка, покрашенная белой краской. Стены до середины человеческого роста были обшиты сосновыми досками, а выше оштукатурены. Грампластинки, покрытые лаком и прикрепленные к белым стенам и потолку, создавали впечатление необычных двухмерных шариков, сорвавшихся с ниток из рук продавца. В комнате стояли мягкие кресла и длинный диван. Рядом с аркой, через которую было видно вторую комнату, находился проигрыватель, покрашенный белой краской и разрисованный черными значками нот, скрипичного ключа и нотного стана. В обеих комнатах не было никого, кроме Хада и Клинга. Томми, чье имя произнес Хад, видимо, просто испарился.
— Нравится? — спросил, улыбаясь, Хад.
— Красиво, — признал Клинг.
— Все это мы сделали своими руками. Купили пластинки, которые ты видишь на стенах и потолке, по два цента за штуку. Это настоящая удача — парень хотел от них избавиться. Одну из них мы попытались проиграть. Но услышали одни скрипы. Будто попали в Лондон во время воздушного налета.
— Звуки которого ты, без сомнения, помнишь отчетливо, — съязвил Клинг.
— Чего? — спросил Хад.
— Ты член этого клуба? — задал встречный вопрос Клинг.
— Само собой. Только члены могут входить сюда днем. На самом деле посторонних сюда пускают лишь вечером по пятницам и воскресеньям. Когда у нас вечеринки. — Он посмотрел на Клинга большими синими глазами. — Танцы, понимаешь?
— Да, ясно, — кивнул Клинг.
— Иногда еще немного пива. Это здоровые развлечения. — Хад усмехнулся. — Здоровые развлечения — вот что требуется сильным и энергичным американским подросткам, я прав?
— Абсолютно.
— Так считает доктор Мортесон.
— Кто?
— Доктор Мортесон. Автор ежедневной колонки в одной из газет. Здоровые развлечения. — Хад продолжал ухмыляться. — Так для чего тебе нужно арендовать клуб? — спросил он.
— Я принадлежу к группе ветеранов войны, — сказал Клинг.
— Правда?
— Да. Нам… гм… нужно встречаться. Всем вместе, с женами, подружками, понимаешь?
— Да, конечно, — ответил Хад.
— И нам нужно место для встреч.
— Почему не использовать зал Американского легиона?
— Он слишком большой.
— Ага.
— Поэтому я подумал о каком-нибудь клубе в подвале. А в вашем клубе необычно уютно.
— Верно, — согласился Хад. — Мы все сделали своими руками. — Он подошел к проигрывателю, казалось собираясь поставить пластинку, но, передумав, повернулся к Клингу. — Слушай, а когда это будет?
— В субботу, — сказал Клинг.
— Это хорошо, ведь по пятницам и воскресеньям мы проводим свои вечеринки.
— Да, я знаю.
— Сколько ты хочешь платить?
— Смотря по обстоятельствам. Ты уверен, что хозяин не будет возражать, если мы станем приводить сюда девушек? Мы, конечно, не собираемся устраивать ничего неприличного. Половина наших ребят женаты.
— О, естественно, — сказал Хад, вдруг оказавшись посвящен в проблемы братства взрослых. — Все понятно, я и не думал ничего другого.
— Но девушки все-таки придут.
— Все будет нормально.
— Ты уверен?