Площадка экстренного ремонта хорошо видна от Ривер-Хайвей, которое поворачивает по широкой дуге под въездом на мост Гамильтона. Однако тропинка скрыта от шоссе деревьями и кустарником, а также покатыми склонами самого утеса.
На площадке для ремонта со стороны реки, в затвердевшем тонком слое почвы, обнаружили четкий ряд следов покрышек. Рядом с телом мертвой девушки нашли солнцезащитные очки.
И это все.
К сожалению, поднимавшийся вверх утес состоял из твердой породы. Тропинка вилась по доисторическому камню. Ни девушка, ни ее убийца не оставили на ней никаких следов, с которыми парни из лаборатории могли бы поработать.
Также оставалось сожалеть, что, хотя извилистую тропинку загораживали кустарники и деревья, растительность рядом с ней не пострадала до самой вершины утеса. Короче говоря, на ветках и листьях не осталось ни материи, ни кожи, ни пушинки, ни занесенной пыли.
Было разумно предположить, что девушку привезли на место ее гибели в автомобиле. На площадке не осталось никаких следов ремонтных работ. Если бы у машины спустилась шина, на покрытии остались бы следы домкрата, а инструменты могли оставить пятна смазки и металлические отходы. Конечно, существовала вероятность, что отказал мотор и потребовалось поднять капот машины и исследовать механизм. Но затвердевшая земля распределялась по дуге, захватывавшей углы и края площадки. И человек, встав перед машиной, чтобы поднять капот, должен был оставить следы. Однако и следы, и какие-либо другие отпечатки отсутствовали.
Поэтому полиция предположила, что девушка и ее убийца ехали по Ривер-Хайвей на запад, остановились на площадке экстренного ремонта и пешком поднялись на вершину утеса.
Там девушка была убита.
До этого момента она была жива. Вдоль ведущей наверх тропинки не обнаружено никаких пятен крови. Если бы девушку убили раньше и вынесли из машины, то кровь из такой раны на голове, какую она получила, должна была пропитать камни на тропинке.
Орудие, использованное, чтобы разбить ей череп и лицо, было тяжелым и тупым. Несомненно, девушка дотянулась до лица убийцы и сорвала солнцезащитные очки. Затем она покатилась с утеса и выпустила очки из руки.
Было бы легко предположить, что стекло на очках разбилось при ударе о землю. Однако специалисты не нашли на земле ни кусочка, ни осколка стекла. Следовательно, очки разбились прежде, чем упали на склон утеса. Они вообще разбились не на этом участке. Ребята из лаборатории тщетно искали стекло. Представление о мужчине, ходившем в солнцезащитных очках с одним разбитым стеклом, казалось странным, но факты его подтверждали.
Солнечные очки, конечно, не давали никакого следа — барахло из дешевого магазина.
Сначала казалось, что зацепкой могли стать следы покрышек. Но после их изучения и сравнения с имевшейся информацией оказалось, что автомобильные покрышки ничуть не полезнее солнечных очков.
Размер покрышки был 6,5 на 15. Весила такая покрышка 23 фунта. Изготовлялись эти покрышки из резины, усиленной нейлоном, рисунок в виде канавок в форме крючков, препятствующие заносам и боковому скольжению.
В розницу такие покрышки продавались по 18,04 доллара, включая федеральный налог. Такие покрышки мог прибрести любой житель США, имеющий каталог «Сирс и Реубак». Покрышки продавались под названием «Олстейт». Вы могли бы заказать одну или сто одну покрышку, послав деньги и запросив по каталогу номер 95N03067K. В городе, вероятно, было восемьдесят тысяч человек, на чьих автомобилях стояло по четыре такие покрышки, не говоря уже о запасках в багажнике.
Следы покрышек сообщили Гроссману только одно: автомобиль, въехавший на стоянку, был легким. Размер и вес покрышек исключал все более тяжелые машины, ездившие по дорогам горда.
Гроссман чувствовал себя человеком, который оделся с ног до головы, но не знает, куда пойти. Ему оставалось лишь послушно обратиться к клочку материи, который Айлин Берк вырвала из пиджака грабителя.
Когда Роджер Хевилланд зашел в пятницу днем за результатами исследований, Гроссман сказал, что клочок материи представляет собой стопроцентный нейлон и принадлежал костюму, стоившему 32 доллара в сети магазинов мужской одежды. В эту сеть входили шестьдесят четыре магазина, разбросанные по всему городу. Костюм выпускался только одного цвета — синего.
Хевилланд здраво рассудил, что получить зацепку по костюму, продававшемуся в шестидесяти четырех магазинах, невозможно. Огорчившись, он почесал голову, а потом сказал: