Понч согласно качнул головой.
– Чего притащились ко мне? Идите снова на квартиру и ждите, пока не появится. Как войдёт в подъезд – быстро за ним, скрутите и тащите сюда.
– А если будет брыкаться? – спросил Гампр.
– Проведите хорошую разъяснительную беседу, – улыбнувшись своей страшной улыбкой, проговорил Гаспар. – Пусть знает, что он очень меня расстроил.
– А Гаспара расстраивать нельзя, – подытожил Понч.
– Постараемся сделать всё в лучшем виде, – произнесли толстолобы и вышли из дома.
Бестолочи и разгильдяи, работающие на Гаспара, сели в машину и завели мотор. «Почему в любимчиках всегда ходит Понч?» – подумалось Гампру, и он хмыкнул.
– Что? – спросил Мульт.
– Знаешь, что меня бесит? Что такого делает Гаспару Понч, что он всегда ходит в любимчиках?
– В тебе что, ревность заиграла? – засмеялся Мульт.
– Меня часто тревожит один и тот же вопрос, Мульт, – задумчиво сказал Гампр.
– И какой же?
– Как можно вылечить твой смех!
– Лечение моего смеха – твоё молчание! – в этот раз Мульт закатился ликующим хохотом.
– Поехали, Мультяшка, видимо, это неизлечимо, – смиренно пробормотал Гампр.
Машина толстолобов вырулила на дорогу. Слившись с потоком других автомобилей, она покатила к тому дому, где временно проживал Николай. Остановившись у «забегаловки», амбалы купили себе по пирожку, бутылку сладкой воды и пачку папирос – предстояло долгое дежурство.
«Нива» припарковалась недалеко от дома Николая, подальше от подъезда, чтобы не привлекать внимания ни бабушек, сидящих на скамье, ни детей, играющих во дворе. Наверняка тут все друг друга знают. К тому же поставь они машину на видном месте – Николай, вне всякого сомнения, их заметит и даст дёру. Нет, конечно, толстолобы хоть и глупы, но не настолько.
Тем часом Гаспар достал из серванта бутылку коньяка «Ахтамар» и два стакана. Помпезно плеснул себе и Пончу.
– Нектар для «битых» и крепких мужчин! Коньячок десятилетней выдержки!
– Ого, ништяк! – амбал захлопал глазами.
– Понч, я дам тебе кое-что – ты должен отнести это одному человеку.
– Конечно, – ответил Понч. – Слушаю тебя, Гаспар.
– Тридцать тысяч. Отдашь их Лёве лично в руки, – раздражённо сказал Гаспар после выпитого бокала. На клочке бумаги он написал адрес дома, где Левон изредка «залегал на дно».
Понч тоже выпил, оставив немного на донышке.
– Допивай, ещё налью.
Гаспар положил три конверта перед Пончем: тот молча притянул их к себе, откинувшись на кресле.
– Иди, братанчик, – Гаспар прервал затянувшееся молчание. – Надо эту кашу как-то расхлёбывать, раз ввязались.
Понч не совсем понимал, о чём речь, но, может, оно и к лучшему. Гаспар себя успокаивал мыслью о том, что терял сумму и побольше, чем тридцать тысяч.
– Гаспар, дашь мне несколько выходных дней? – Понч, воспользовавшись моментом, спросил с надеждой на положительный ответ. – По семейным делам нужно съездить, – неуверенно добавил он, заметив недовольный взгляд воротилы.
– Хорошо… – неохотно согласился Гаспар.
– Спасибо, шеф.
17. Аэровокзал, Ленинакан, день, 16 мая
Автобус прибыл на место назначения и плавно остановился, высадив пассажиров, которые потянулись к главному входу в аэропорт со своими чемоданами и сумками. Гости города расстроенно его покидали, местные жители улетали в Москву или в другие места в поисках лучшей работы, навстречу любви, науке, семье или, в целом, новой жизни.
Внутри аэровокзала проходила регистрация и люди, стоящие в шеренге, переминались с ноги на ногу, нетерпеливо ждали своей очереди. На табло то появлялись, то исчезали номера рейсов. Самолёты за окном шумели.
– Эй! Феля! Смотри, наши билеты в небо! – крикнул Николай, размахивая купленными в кассе «Аэрофлота» билетами. – Взял! Самые лучшие места! Держи, – он протянул брату билет и паспорт, – подфартило, вылет уже через два часа, очень удачно приехали, нужно как-то оставшееся время убить.
Феликс был бледен и изрядно нервничал. Он никогда не был на аэровокзале.
– Дорого? – поинтересовался Феликс.
– Сорок рублей, – беззаботно ответил Николай.
– Два?
– Один, Фель…
– Дорого-то как…
– Зато питание и багаж входят в сумму. Нам крупно повезло: ты не представляешь, билеты на Москву практически вырвал из рук. Наглость – второе счастье!
В вестибюле братья присели на скамью, напоминающую круг, внутри которого красовалась мини-модель самолёта: то ли Ту-134, то ли Ил-62. Мимо проходили красивые и стройные сотрудницы «Аэрофлота» в туфлях-лодочках, Николай задерживал взгляд на прекрасных дамах: их точеные фигуры привлекали молодого мужчину.