Понч предстал перед глазами местного главаря.
– А! Толстячок Гаспара! Здравствуй-здравствуй! – обрадовался Левон. – Принёс?
– Принёс… – боязливо ответил Понч. Учуяв аромат мяса, он облизнулся – в животе предательски заурчало.
– Есть хочешь? – верно подметил Левон, крутя на своей шее золотую цепочку.
Понч кивнул.
Левон указал пальцем на стул, чтобы тот присел.
– Бери тарелку, – распорядился хозяин дома, вытирая руки.
– Спасибо… – заикаясь, произнёс Понч.
– Гаспар мне однажды говорил, что ты у него главный и самый смелый малый. Чего сейчас-то дёргаешься? Не бойся. Ты мне вот что скажи, Гаспар тебя не обижает?
– Нет. Всё хорошо.
– А сколько платит?
– Если честно, то не знаю… Не помню… – поднатужив память, выговорил толстолоб.
– Ты мне нравишься, братишка, – ухмыльнулся Левон. – Славный ты малый, Понч. Послушай меня сейчас внимательно: я предлагаю тебе работу: сколько бы ни платил тебе Гаспар – я заплачу больше. Пока ничего не отвечай. Дам тебе время подумать. Потом придёшь ко мне и скажешь о своём решении. Не обижу. Давай сюда то, с чем пожаловал ко мне.
Понч стукнул себя по лбу и, извинившись, трясущими руками протянул ему три конверта, в которых лежало по десять тысяч рублей. Левон, не пересчитывая, отложил деньги в сторону.
– Но учти: я умею спрашивать с людей, которые много болтают не по теме, – жуя мясо, добавил Левон. – На меня работали такие, которые не держали язык за зубами, – теперь у них нет языка и нет зубов, братишка. И ещё пара – покойнички. Их даже никто не искал. Эх, бравые были ребята.
19. Аэровокзал «Шереметьево», Москва, вечер, 16 мая
Феликс прислушивался к каждому звуку. Сердце резво билось.
– Хорош трусить! – Николай подбадривающе толкнул брата. – На посадку идём уже.
В салоне снова зашумели. Самолёт выпускал шасси.
Феликс напряжённо всматривался в окно: новая картинка появилась перед его глазами, совсем не такая, какую он видел перед вылетом. Ему было любопытно и чуть страшновато. Уши наконец-то начали лучше слышать. Феликс чувствовал: настроение поднимается и та внутренняя скованность и неуверенность улетучиваются.
Николай был спокоен и невозмутим.
В самолёте раздался голос капитана воздушного судна, но его уже практически никто не слышал: все начали вставать со своих мест и протискиваться к выходу. Симпатичная стюардесса, которая весь полёт угощала братьев конфетами «Дюшес», внезапно остановила Николая, схватив его за запястье.
Он коварно ей улыбнулся.
Само собой у него в руке оказался клочок бумажки с номером телефона.
– Куда теперь? В гостиницу? – озадаченно спросил Феликс.
– На Кутузовском проспекте будем жить! К невесте моей поедем!
– Ты не говорил, что у тебя есть невеста, – Феликс с подозрением взглянул на брата.
– А ты и не спрашивал, – Николай громко рассмеялся, выходя из аэропорта. – Моя московская любовь – Любочка с хорошей квартирой! Без ума от меня!
– А ты?
– А я раз от разу заезжаю к ней, когда прилетаю в Москву по делам.
– То есть вы любовники?
– Получается, любовники. Чего ты прицепился ко мне, братишка? Невеста она моя! Нравится мне! Хорошая девочка, золото, всё, что ни захочу, – сделает, ещё и поблагодарит.
– Коль, мне это… Как-то неудобно у неё останавливаться…
– Чего тут неудобного? Она одна живёт в «трёшке». Сама сирота. Брат таксистом работает – отдельно живёт малый, тоже квартира имеется, представляешь, «сталинка»! Им родители после смерти оставили жилплощадь нехилую. А мне отец и мать – шиш с маком.
– Как ты можешь так говорить? – вспылил Феликс и от злости побагровел. – Есть для тебя что-то важнее денег?
– Есть. Жизнь. Но и она зависит от денег.
Феликс ехал в такси, внимательно рассматривая город. Николай, сидя на переднем сиденье, обратился к водителю:
– Могу открыть окно? Так курить охота.
– Открывай.
– Спасибо тебе, брат. Держи. Это тебе за доброе сердце. – Николай сунул в карман водителя купюру.
– Отдыхать или на работу? – полюбопытствовал шофёр.
– Брату город хочу показать, не выезжал в жизни никуда. Жена, дети…
– Правильное дело.
– Коль, а может всё-таки в гостиницу? – спохватился Феликс.
– Не переживай брат, всё в порядке, к Любочке едем…
Любовь Акимова ждала Николая. Перед вылетом он позвонил к ней и сообщил, что прилетит не один – хочет познакомить её со своим братом.