– Я тут трясу народ понемногу, – сознался Рэндольф.
– Старых козлов?
– Старых или молодых, какая разница?
– Ну, больших денег так не добудешь.
– Если в подходящем месте…
– Не знаю, – засомневался Уиллис. – Не нравится мне эта идея – трусить стариков, – он помолчал, – и женщин.
– А кто говорит о женщинах? Я держусь от них подальше. С бабами одни неприятности.
– Думаешь? – спросил Уиллис.
– Да ясно же. Господи, да ты-то уж должен это знать. Сразу пришьют тебе не только ограбление, но и попытку изнасилования. Даже если ты к бабе, и не прикоснешься.
– В самом деле? – Уиллис был несколько разочарован.
– Разумеется. Я держусь от них подальше, как от бешеных собак. И, кроме того, женщины не носят при себе больших денег.
– Ага, – протянул Уиллис.
– Так что ты скажешь? Ты знаешь дзю-до, я тоже. Мы с тобой могли бы обобрать весь город.
– Не знаю, – ответил Уиллис, уже убежденный, что Рэндольф – не тот, кто ему нужен, но хотевший услышать побольше, чтобы арестовать его за кражи. – Расскажи мне, как ты это делаешь.
На одном конце города беседовали эти двое, на другом – лицом в луже крови лежала девушка.
Подножье большого, но крутого каменного откоса заросло кустами.За кустами текла река, а вдали над ней висел мост, ведущий в соседний штат.
Девушка лежала скорчившись. Чулки у неё порвались, когда она катилась по откосу, платье скомкано и задрано, так что обнажились бедра и ягодицы. У неё были красивые стройные ноги, но одна как-то странно вывернута, и вообще там, в кустах, она выглядела непривлекательно. Лицо её кровоточило. Кровь стекала с разбитого лица на листья травы и капала вниз, где её жадно впитывала иссохшая осенняя земля. В одну её руку, закрывавшую пышную грудь, впились сухие и колкие ветки кустов. Другая безвольно свисала в сторону, ладонь раскрыта.
На земле, неподалеку от струйки крови, примерно в метре от её раскрытой ладони, лежали темные очки. Одно стекло их было разбито. Волосы у девушки были русые, но в том месте, где чем-то твердым её несколько раз ударили по голове, светлый золотой цвет смешался с алым цветом крови.
Девушка уже не дышала. Лежала вниз лицом в крови у подножья небольшого откоса, и кровь её стекала на землю. Никогда уже не будет она дышать.
Девушку звали Дженни Пейдж.
Глава 6
Лейтенант Бернс изучал копию донесения.
КОМУ: Управление полиции, лейт. Питер Бернс, 87 участок.
ДАТА: 15 сентября.
ОТ: Главного судебного эксперта.
ПО ВОПРОСУ: Смерть Дженни Риты Пейдж.
ПОЖАЛУЙСТА, ЗАПОЛНИТЕ НИЖЕПРИВЕДЕННЫЕ ГРАФЫ В СВЯЗИ С ВЫШЕУПОМЯНУТЫМ ПРОИСШЕСТВИЕМ.
ТЕЛО НАЙДЕНО: 14 сентября.
МЕСТО: Возле моста Гамильтона, Айола.
ВСКРЫТИЕ ПРОИЗВЕДЕНО: Предварительное.
ПРОИЗВЕЛ: Доктор медицины Бертрам Нельсон, ассистент судебного эксперта, больница Сент-Джоан.
ДАТА: 14 сентября.
МЕСТО: Окружная больница.
ПРИЧИНА СМЕРТИ: Вероятно, сильное сотрясение мозга
(прим.: только предварительная оценка, до заключения по вскрытию).
РЕЗУЛЬТАТ ХИМ. АНАЛИЗА: Еще не сделан.
ТЕЛО ОПОЗНАНО: Миссис Молли Белл.
АДРЕС Де Витт-стрит 412, Риверхед.
СТЕПЕНЬ РОДСТВА: Сестра.
ТЕЛО ВЫДАНО – (ИМЯ, АДРЕС) ЕСЛИ НЕ ВЫДАНО: Тело в морге. Производится полное вскрытие.
ГДЕ НАХОДИТСЯ: Миссис Белл получит тело после проведения всех исследований. Полный отчет о результатах экспертизы будет представлен.
РАЗРЕШЕНО ПОГРЕБЕНИЕ – …
ДОПОЛНИТЕЛЬНЫЕ СВЕДЕНИЯ – …
Доктор медицины Артур У. Баркли. Отдел главного медэксперта.
В переводе на нормальный язык это означало, что кого-то прикончили. Тело отвезли в морг, и там какой-то ненормальный тип заботливо изучил разбитое лицо и проломленный череп и пришел к выводу, что смерть вызвана, “вероятно, сильным сотрясением мозга”. Бернс понимал, почему на его столе ещё нет полного донесения, но и то, что он изучил, его потрясло. Нельзя ожидать, кисло подумал он, что кто-то будет толкаться вокруг места преступления среди ночи. Тело перевезли в морг, вероятно, только рано утром, и прежде всего пытались выяснить, нет ли в желудке яда. Разумеется, его там не было.
Никто не начинает работать до десяти, и никто не задерживается после пяти. Ужасная страна. Каждый думает только о себе и работает только от и до.
Разумеется, кроме того типа, что убил девушку. Ему переработка не помешала, вовсе нет.
“Семнадцать лет, – подумал Бернс. – Господи, ведь и моему сыну семнадцать”. Он подошел к дверям кабинета. Был он низенький, крепко сложенный, с головой, как валун каменоломни. Его маленькие голубые глазки, которые непрерывно бегали вверх-вниз, всегда были настороже. Ему не нравилось, когда убивали людей. Ему не нравилось, когда молодым девушкам разбивали головы. Распахнул дверь.
– Хэл! – позвал он. – Зайди ко мне!
Начал расхаживать по кабинету. Уиллис вошел и молча остановился, заложив руки за спину.
– На очках что-нибудь нашли? – спросил Бернс, продолжая прохаживаться.
– Нет, лейтенант. На уцелевшем стекле виден был отпечаток пальца, но маловероятно, что нам удастся что-то выяснить по одному отпечатку.
– А что с тем типом, которого вы задержали вчера ночью?
– Рэндольф? Он зол, как черт, что все до капли разболтал. Видно, боится, что в суде ему это не пойдет на пользу. Все время орет, чтобы ему вызвали адвоката.
– Я имел в виду тот отпечаток пальца.
– Нет, это не его отпечаток.
– Думаете, той девушки.
– Нет, лейтенант. Это мы уже выяснили.
– Значит, Рэндольф не наш человек.
– Нет, лейтенант.
– Я и не рассчитывал, что это он. Девушку, очевидно, убили в то время, когда он был с вами.
– Да, лейтенант.
– Чертовски жаль, – сказал Бернс. – Чертовски жаль. – Снова начал расхаживать по кабинету. – Чем занимался северный комиссариат?
– Они заняты делом. Хватают всех сексуальных извращенцев.
– Можете им помочь. Просмотрите наши картотеки, и пусть ребята берутся за работу, ладно? – Он помолчал. – Думаете, это сделал наш грабитель?
– Очки говорят за это, лейтенант.
– Значит, Клиффорд наконец сорвался, мерзавец!
– Возможно, лейтенант.
– Меня зовут Пит, – сказал Бернс. – К чему эта официальность?
– Ну, лейтенант, в общем, у меня есть идея.
– В связи с этим случаем?
– Да. Если это сделал наш грабитель, лейтенант.
– Пит! – рявкнул Бернс.
– Итак, Пит, этот сукин сын терроризирует город. Читал сегодня утром газеты? “Семнадцатилетняя красотка с лицом, превращенным в фарш!” На нашем участке, Пит. О’кей, у нас поганый участок. Он весь прогнил и смердит, и некоторые люди думают, что так было всегда. Но меня это угнетает, Пит. Господи, мне от этого просто не по себе.
– Этот участок не так уж и плох, – задумчиво возразил ему Бернс.
– Ах, Пит, – вздохнул Уиллис.
– Ну ладно, пусть он прогнил и смердит. Мы делаем все, что можем. Черт возьми, а что от него ждать? Райские кущи с ангелами?
– Нет. Но мы должны их охранять, Пит.
– А мы что, этого не делаем? Триста шестьдесят пять дней в году, и так каждый год. Газеты интересуются только громкими скандалами. Этот проклятый грабитель…
– Значит, мы должны его взять. У северного комиссариата такие проблемы все время висят на шее. Еще один труп. Все мы видим только трупы. Думаешь, очередной труп на них как-то подействует?
– Они неплохо работают, – заметил Бернс.
– Знаю, знаю, – нетерпеливо ответил Уиллис. – Но, думаю, моя идея им поможет.
– О’кей, – сказал Бернс, – я слушаю.
В пятницу пополудни в гостиной стояла печальная тишина. Молли Белл уже выплакала все слезы и теперь сидела молча. Ее муж замер напротив, а Берт Клинг растерянно стоял в дверях, гадая, зачем он, собственно, пришел.
Он отчетливо помнил Дженни, как она окликнула его, когда он уходил в среду вечером. Невероятная красавица, которую грызли опасения и заботы, омрачавшие ей жизнь. А теперь она была мертва. Странно, но он чувствовал себя в ответе за это.