"Наверное, все мужчины мазохисты, - неожиданно подумал Жак. - Иначе зачем бы они сходили с ума из-за таких вот "саломей".
Мысль показалась Жаку оригинальной и даже очень умной. Он поправил шлем и крепче вцепился в винтовку.
Сквозь шум танковых двигателей слышались редкие выстрелы "скаутов". Они по-прежнему отгоняли небольшие группы противника.
Проехав еще с километр, колонна остановилась. Танки заглушили моторы, и Монро услышал слова, обращенные к нему:
- Спускайся на землю, лейтенант. Будем вставать здесь лагерем.
- Есть, сэр, - отозвался Жак и окончательно пришел в себя.
Он спрыгнул на мягкую траву и огляделся. Колонна стояла на небольшой возвышенности, с которой были видны четыре "скаута", прочесывающие невысокий кустарник. Дальше за кустарником простирался пустырь, а потом начинались то ли какие-то развалины, то ли горы. Из-за высокой влажности и тумана определить точнее было невозможно. Не помогал даже малый полевой бинокль.
Между тем полковник собрал всех солдат и, показав им выбранное для лагеря место, сказал:
- А теперь достаем шанцевый инструмент и начинаем возводить укрепления четвертой категории. Всем ясно?
- Но лопатки есть не у всех, сэр, - доложил один из капралов.
- Я знаю, но, к счастью, у танкистов есть нормальные лопаты, так что возьмите у них и приступайте к делу. Особое внимание обратите на капониры. Нам нужно, чтобы из них торчали только танковые башни и ничего более...
- Есть, сэр.
- А мы с тобой немного пройдемся, Монро, - сказал Вильямс и направился в сторону маячивших в туманном мареве "скаутов".
Они шли, огибая попадавшиеся навстречу кусты и изредка спугивая маленьких зверьков, которые тут же исчезали в высокой траве.
- Эти кусты придется сжечь, - сказал полковник. - Они закрывают видимость...
- Да, сэр, - соглашался Монро, а сам думал о том, что сооружение временного лагеря - затея вовсе не нужная, поскольку можно было просто возвратиться к постоянному лагерю. Жак был уверен, что их уже ищут и только по случайному стечению обстоятельств в небе не появлялись двойки "Хэнт-300".
- Я задержусь на одну минуту, сэр, - сказал Жак, ощутив вдруг обычное неудобство. - Я быстро.
- А? - спросил полковник, но потом понял: - Ладно, давай, я подожду.
Монро отошел к большому кусту. В какой-то момент струя забарабанила, словно по стальному барабану. Лейтенант удивился. Прежде чем догнать полковника, из любопытства он заглянул под куст. Заглянул и был просто поражен новым открытием: под кустом валялся старый пехотный шлем.
"Откуда здесь это?" - Жак обошел куст с другой стороны.
В высокой траве он споткнулся обо что-то еще. Монро раздвинул заросли и остолбенел. Перед ним лежал скелет, одетый в полуистлевшую робу и бронежилет. Рядом валялся проржавевший автомат. Сквозь глазницы черепа проросла трава, а между оскаленными зубами пробился синенький цветочек.
Монро огляделся и заметил еще несколько небольших проплешин. Они были повсюду, в некоторых местах образуя даже целые острова или материки, брошенные среди безбрежного травянистого моря.
- Сэр! Сэр, идите сюда! - крикнул Жак, подойдя к следующей проплешине. Там тоже лежал скелет, только уже в другой позе, и его костлявая рука сжимала автомат.
- В чем дело, Монро? - недовольно спросил Вильямс.
- Посмотрите, сэр...
Полковник подошел ближе. Повязка на его голове успела испачкаться, и теперь он выглядел как пират.
- Что это, сэр? Кто эти люди? - снова спросил Жак. Его пугало молчание Вильямса.
- Ты спрашиваешь, кто это, Монро? - в свою очередь спросил полковник. Тебе действительно хочется это узнать? Ну так я скажу тебе. - Голос полковника зазвучал сильно и безапелляционно, словно голос прорицателя, предрекающего миру скорую гибель. - Это трупы солдат Пятьдесят второго егерского полка, пропавшего на планете Конфин сорок лет назад. Среди этих останков, - полковник обвел рукой все пространство вокруг, - должны встретиться и кости майора Бентона, он был другом моего отца...
Полковник замолчал, не в силах больше говорить.
Молчал и Жак.
- Ты или прикидываешься, Монро, или действительно такой дурак? Все уже поняли, где мы, только ты один...
- Я теперь тоже понял, сэр, - тихо сказал Жак и поправил сползший на глаза шлем. - Это не Конфин.
- Правильно, не Конфин, - подтвердил полковник. - У тебя закурить есть?
- Я не курю.
- Это хорошо - здоровье прежде всего.
- Если не Конфин, то что? - спросил Монро, ожидая, что полковник снова его обругает.
Однако тот только пожал плечами и сплюнул себе под ноги:
- Вот это нам и предстоит узнать. Нам еще повезло, что не все полегли с первого раза, а вот Пятьдесят второму егерскому и тем парням, что выскочили на нас ночью, повезло меньше.
- Они тоже откуда-то переместились?
- Я так думаю.
- И нет возможности вернуться?
- Никакой. Скорее всего, мы заброшены так далеко, что трудно даже представить. Миллиарды световых лет или даже больше... Теперь попытаемся выжить здесь.
- Но у меня на Фалконе остались родители! - воскликнул Монро.
- А у меня жена и трое детей. Младшей дочке - восемь лет.
- Невероятно, - покачал головой Монро. - А все из-за того, что мы стали грабить их могилы.
- Их?
- Ну да. Мы стали грабить могилы древних, да и не только мы, но и всякая другая сволочь, - с отчаянием в голосе произнес Жак. - На Конфине, в мире, где жили те, с лягушачьими головами... А они нас р-раз - и столкнули лбами... И теперь все воры лупят друг друга... Что ни говори, а это самое лучшее наказание... Самое лучшее.
- Прекрати истерику! - резко произнес Вильямс и, схватив Жака за плечи, крепко встряхнул.
- Извините, сэр, - выдохнул Жак и всхлипнул. - Просто не думал, что придется попасть в чистилище живьем.
- Надеюсь, это еще не чистилище. Наконец Жак взял себя в руки, поправил автомат, подтянул бронежилет и сказал:
- Ну все, сэр, я готов идти дальше.
20
Начальник финансового отдела Имперского торгового агентства последний раз пробежался глазами по цифрам и отбросил документ в сторону.
"Проблемы, проблемы, проблемы. Каждый день приносит новые проблемы", мысленно сокрушался он, помешивая ложечкой остывший кофе.
- Зельда, замени мне кофе, этот совсем остыл! - обратился он к секретарше и, в ожидании горячего напитка, поразмышлял еще, а когда заметил, что кофе все еще не заменили, рявкнул, как бешеный буйвол.
- Зельда, твою мать! Тварь! Без работы! На улицу...
И тут до мистера Харченко дошло, что его вопли никто не слышит, поскольку только вчера, по его личному указанию, дверь и стены кабинета подвергли дополнительной звукоизолирующей обработке.
- Чего, собственно, орал, толстый болван, - обозвал себя Харченко. Он любил себя поругать и считал это проявлением самокритики. - Старый придурок, толстый козел и сухой парикмахер, мечтающий трахнуть свою секретаршу! произнес Харченко длинную тираду и даже весь залоснился от удовольствия и объективности.
Неожиданно дверь открылась и появилась Зельда с подносом, на котором стояла чашка горячего кофе.
- Зельда?! Ты чего тут? - испугался Билл Харченко.
- Но вы же сами просили кофе, - удивилась та.
- Но ведь... звукоизоляция.
- Да, сэр, звукоизоляция, - подтвердила стройная Зельда и поставила кофе на стол. - Только нужно хоть изредка выключать селектор, а то в приемной перед посетителями стыдно...
Забрав холодный кофе, секретарша вышла, как всегда вызывающе повиливая бедрами.
Когда она захлопнула дверь, Билл по привычке хотел произнести вслух пару "тепленьких" о походке Зельды и ее ягодицах, но тут же зажал себе рот обеими руками. Селектор был все еще включен.