На возвышение в дальнем конце помещения поднялась женщина в шелковом одеянии, выгодно подчеркивающем ее стройный стан, и невнятный бубнеж претенденток и служанок немедленно стих.
– Меня зовут Инес. Я – Главная Грация. – Голос женщины был мягок, а слова лились словно песня. – Наследник признателен вам за то, что вы приехали. Он искренне сожалеет о том, что сможет выбрать только трех девушек. Но будьте уверены, вы все – благословенны.
Номи, как это часто случалось и прежде, подумала: как странно, что Верховный Правитель и его Наследники выбирают трех Граций каждые три года, а не одну раз в год. Ведь предшествующие выбору события затрагивают всю страну, а затем следуют еще и организованные Верховным Правителем балы и прочее.
У нынешнего Правителя к настоящему времени было уже почти сорок Граций, но ходили слухи, что со здоровьем у него не все в порядке. Поэтому в этом году он объявил, что не намерен выбирать для себя новых Граций, а вместо него свой первый выбор сделает его наследник. Многие предполагали, что Верховный Правитель скоро отойдет от дел, и страной станет править Наследник.
– Скоро начнется бал. – Инес воздела руку к небу, и ее толстые золотые браслеты громко звякнули. – Пора, мои дорогие!
Серина крепко обняла Номи.
– Держи себя в руках, – едва слышно произнесла Серина.
– Я беспокоюсь вовсе не о себе, – ответила Номи, крепко прижав к себе сестру.
Девушек называли одну за другой; массивные двери бального зала распахивались и закрывались. Настала очередь Серины. Двое слуг Верховного Правителя широко отворили перед ней двери, открыв ее взору наполненную ярким, безудержно переливающимся светом комнату, и глубокий голос произнес: «Серина Тиссаро из Ланоса». Не оглядываясь, девушка переступила порог.
Сестра скрылась из виду, и сердце Номи болезненно сжалось. Она прошла к стене и положила свою сумку туда, где уже лежали вещи, принесенные служанками, которые теперь неловко замерли в углу. Некоторые вышли на балкон, и оттуда теперь доносились их невнятные голоса; другие отдыхали в креслах или бесцельно бродили туда-сюда.
Стены давили на нее позолотой и тяжелым блеском. Все вокруг казалось чужим, непохожим на комнаты в доме. Прошла всего лишь неделя, как они уехали, но ей уже недоставало звуков, которые производил Рензо, собирая учебники перед школой; недоставало редких минут отдыха, когда она, выполнив всю работу по дому, сидела рядом с матерью, частенько бранившей ее; недоставало наполненного снежинками ветра на закате и предчувствия того, что мир к утру полностью преобразится. Она скучала даже по тяжко вздыхающим трубам и крошечным покрытым копотью окнам их квартиры на Фабричной улице.
Часть ее отчаянно хотела вернуться домой, в крошечное обветшалое жилище. Но она точно знала, что это просто отсрочит ее неизбежное расставание с семьей.
Ее пронзила мысль, что всю оставшуюся жизнь, день за днем, она будет проводить в ожидании возвращения Серины, пусть даже ждать ей придется в роскошной, великолепно обставленной комнате. А сама она будет никому не интересна. Превратится в тень. Ничем не примечательную. Невидимую. Забытую.
Глаза Номи наполнились слезами. Она огляделась, но никому вокруг не было до нее ни малейшего дела. Найдись под рукой холодная вода, она бы плеснула ее себе в лицо. Глядишь, и полегчало бы. Но воды, даже воды здесь не было…
Она двинулась по коридору в поисках туалета. И с каждым шагом напряжение в груди ослабевало.
Номи повернула за угол и увидела комнату. Там были мягкие глубокие кожаные кресла, тонкой работы ковры и бесчисленные полки из красного дерева, заполненные томами, на корешках которых красовались золотые тиснения. Книги. Много книг – больше, чем она видела за всю свою жизнь. Ноги сами понесли Номи туда. Прислушиваясь, она замерла у полуоткрытой двери. Ни шороха, ни звука, ни даже намека на движение. Глубоко вдохнув, она проскользнула внутрь.
Перед ней распахнулся целый мир: к потолку тянулись ряды и ряды книжных полок, в лучах заходящего солнца на томах блестели тисненные золотом названия. Номи глубоко вдохнула. В воздухе витал запах трубочного табака. На трясущихся ногах она подошла к ближайшей полке и провела пальцами по толстым кожаным корешкам. Пробежала глазами названия, но многие слова оказались ей незнакомы. Ее рука сама вытащила тонкую книгу, стоявшую между двумя толстыми черными томами, и у нее вдруг перехватило дыхание. Она сразу узнала ее. Это были «Легенды Виридии».
Немедленно в мозгу ее вспыхнули воспоминания. Той осенью, когда ей и Рензо только-только стукнуло двенадцать, брат дал ей полистать точно такую же книгу, и ей ужасно захотелось узнать, что же там написано.