– Отец Мефодий! – не скрывая своих эмоций, молвил Панфил. – Вы знаете, со мною сейчас такое произошло! Даже не знаю, как вам это объяснить!
– А и не надо ничего объяснять, – успокаивая его, сказал настоятель Храма, – по всему видно, что снизошла на тебя благодать Богородицы. Знать, душа твоя чиста и полна хороших помыслов. Иной человек всю жизнь в молитве и послушании проводит, но благодать Божью так и не обретает. А тебе дарована она в столь юном возрасте. Запомни этот день, юноша. Этот день, должно быть, знаковый для тебя, он может многое изменить в жизни твоей. Ведь не случайно Благодать сия снизошла на тебя именно здесь, в соборе города нашего.
– Совершенно согласен с вами, отец Мефодий, – согласился Панфил. – О городе вашем я много и часто слышал в детстве от своих бабушек и дедушек. Но я эти рассказы воспринимал как сказки. Ведь никто не мог сказать, что видел сей Град. Никто не мог подтвердить его существование. Позже уже, когда я был в монастыре, нам рассказывали наши настоятели, что иногда люди вашего города посещали наш монастырь. Нам даже показывали рукописи и иконы, сделанные вашими мастерами. Но всё это было настолько невероятно, что верили не многие».
– А ты что, в монастыре воспитывался? – спросил настоятель Храма.
– Да, отец Мефодий, я воспитывался в монастыре, – ответил Панфил, – мне было пять лет, когда однажды на наш городок неожиданно напали кочевники. Родители успели спрятать меня в лесной чаще. Там я пробыл два дня. Затем меня всё же нашли люди, которым удалось избежать плена. Но среди них не было ни моих родителей, ни моих родственников. Тогда меня отдали в ближайший монастырь. Там я прожил двенадцать лет. Там же, в монастыре я выучился грамоте, познал ремесло. И вот однажды к нам в монастырь попросился на ночлег посол князя города Великого Новгорода. А утром он обратился к нашему настоятелю с просьбой дать ему в помощники писаря. Ему срочно был нужен писарь. Наш настоятель порекомендовал меня. Вот с тех пор я у него на службе. За это время я многое увидел, многое познал. Можно сказать, я благодарен судьбе, что нашёл своё место в жизни. Кроме того, посол князя, очень хороший человек, хотя и непреклонно строг.
– Я чувствую, много страданий выпало на твою юную душу, – с сожалением в голосе сказал настоятель собора, – но, кроме того, вижу я, что душа твоя всё же не очерствела. Я делаю этот вывод из того, как ты отзываешься о своём хозяине. Это многого стоит. А насчёт того, что тебе не верилось в существование нашего города, так это же всё так просто. Мы никогда никому ничего не доказываем. Очень многое не показываем. Но вот тебе хочется и показать, и рассказать о нашем городе, и о наших мастерах. Пойдём со мною. Ты сейчас это всё увидишь и услышишь.
Отец Мефодий направился к выходу, Панфил последовал за ним. Они вышли из собора и направились к зданию во внутреннем дворе. Внутри этого здания стоял длинный стол, за которым сидело несколько человек переписывающих какие-то книги.
– Это наша мастерская, – пояснил отец Мефодий, – а это – писари нашего Храма. Каждый из них переписывает одно Евангелие. Когда каждый из них закончит свой труд, мы сошьём эти четыре Евангелия вместе, и таким образом получится одна книга Нового Завета. Таким же образом мы переписываем и Старый Завет. Кроме того, у нас есть мастера, которые пишут иконы, есть и те, кто делает список со старых икон. Здесь ты можешь видеть некоторые из них. Естественно, это очень кропотливый труд и требует старания и умения. Я надеюсь, что у тебя тоже есть желание попробовать себя в этом деле?
– Конечно же, есть, – с удовольствием подтвердил Панфил.
– Ну тогда завтра после утренней службы я жду тебя здесь, – сказал настоятель Храма, – ну а сейчас ступай отдохни, поздно уже.
Панфил вышел из мастерской и направился в гостиную, где его уже ждал Мирослав. Он ещё не спал. Видно было, что он слегка разочарован поведением своего подчинённого. Однако, не подав вида, он спокойно спросил:
– Ты что так поздно. Где ты был?
– Я был всегда здесь, – оправдывался Панфил, – сначала в Храме, а потом отец Мефодий пригласил меня посмотреть их мастерскую.
– Ну, коли так, то ладно, – зевая, пробормотал Мирослав, – Ну а теперь давай спать, завтра мне надо рано вставать. Глава города хочет мне поутру городское хозяйство показать.
Последние слова Мирослав уже не говорил, он их просто выдохнул. Панфил ещё немного погулял в своих сегодняшних воспоминаниях, и так незаметно для самого себя крепко уснул.
Проснулся Панфил, когда солнце своими первыми лучами, коснулось его глаз. Он встал и с огорчением понял, что проспал утреннюю литургию. Быстро умывшись и быстро позавтракав горбушкой свежего хлеба с молоком, стоявшими на столе, Панфил поспешил в мастерские. Отец Мефодий радостно поприветствовал его. Затем он посадил его за стол рядом с собою и сказал: