К столу тянулся оптический кабель с портом, который нужно присоединять к информационному устройству. То есть беспроводной сети не было, что означало трудности для скрытого удалённого взлома.
Кроме того, на стене рядом висел старый-старый рубильник. Директор кивнул в его сторону, и я чуть не расхохотался. Вся современная система слежения выключалась простым рубильником, который тоже можно было считать экспонатом!
Символично. Будущее, которое в результате шутки или злого умысла… или чего-то непонятного оказалось полностью завязанным на архаичное прошлое. И буквально «отрубалось» им.
– Чьё место?
– Чаще всех сюда заходит научный сотрудник Саххет. Но у него есть рабочие места и в других залах.
– Другие сотрудники тоже… сюда «заглядывают»?
– Реже. У нас специализация по эпохам, но по факту все занимаются всем.
– Почему вы привели меня именно сюда?
– С этого места можно отключать сигнализацию через порт, – он загибал пальцы. – Здесь рубильник. Отсюда исчезло большинство экспонатов.
Я не удержался и глубоко вздохнул:
– У экспонатов есть нечто общее?
Директор задумался, жестом пригласил подойти к ближайшему стеллажу, а сам выключил сигнализацию с помощью рубильника. Свет вокруг исчез.
Музейщик включил портативный фонарик и приблизился ко мне, открыл один из сейфов в шкафу. Выдвинул из темноты ящик и посветил в него.
«Экспонаты» лежали вперемешку, без всякого порядка. Директор запустил руку поглубже, в мешанину деревянных и костяных обломков, тряпья и откровенной трухи. Извлёк со дна толстую кипу бумажных листов.
– Что это?
– Реальные экспонаты постепенно заменялись пустой бумагой.
– Без записей?
– Бумага снизу, чтобы не было заметно потери объёма внутри ящика… В каком-то смысле бумага тоже экспонат, – добавил в сторону музейщик.
Надо же, он сам почти смеётся над своими «сокровищами». Если у человека бардак в голове, то он будет и вокруг. Хотя, возможно, его выводила из себя ситуация.
– Не знаю… мне показалось, – я попробовал обобщить ощущения, – тут должны работать настоящие фанаты своего дела. Как может профессионал так обращаться с предметами истории?
– Я сам не понимаю, – директор только развёл руками.
– Сюда часто ходят люди? Посторонние?
– Никогда… Очень редко.
– А подробнее?
– Ну, вот… около полугода назад, если не изменяет память, я показывал… да, именно этот ящик одной экскурсии. Тогда и заметил впервые бумагу, но… не придал значения. Посчитал, что Саххет придумал такой способ сохранения экспонатов. Вроде импровизации. Бумага поглощает влагу, или что-то в этом роде.
– Поглощает? Хм… Разве что вместе с экспонатами… Так какая делегация?
– Электронный журнал. Они делали исторический очерк.
Я усмехнулся:
– Интересно, о чём?
– Культура язычества. О понимании времени у древних. О цикличности и повторах в истории… Оказывается, они думали, что время представляет собой круг. Представляете? Как времена года. Абсолютного времени не существовало.
– И сколько страниц?
– Что?
– Сколько веков охватывает культура язычества?
– Это не века, а тысячелетия, – показалось, директор смутился. – С момента появления человека разумного до христианства. И позже. Христианство не сразу победило языческие культы. Десятки тысяч лет, точно не известно. Мы более-менее знаем, когда исчезли последние общины язычников, а уж когда они появились… О том времени мы ничего не знаем.
– Язычество охватывает большую часть истории человечества?
– Десятки тысяч лет. Но некоторые считают, что сроки нужно пересматривать в сторону многократного увеличения.
– И сколько журнальных страниц занял очерк? Пять-шесть?
Директор ответил с раздражением:
– Причём здесь это?
– Ладно, – я предложил перемирие. – Но всё же… Что общего в украденных экспонатах?
– Толком неясно, – директор направился к выходу, а я последовал за ним. – Предположительно, большинство – предметы культа земли.
«Опять. И здесь эта Земля», – мелькнуло в голове. Чёртовы экологи кричат о ней на каждом углу.[5]
Я отметил это как версию. Слабенькую, предварительную, но всё же…
Мы вернулись в его кабинет и расположились так же, как и сидели до похода в подземелья. Иными словами, мало что поменялось, прежде всего, в качестве информации по делу. Мы увидели много, но почти ничего не узнали. Такое случается.
5
Одним из вариантов непрямого управления геодемографией, геоархитектурой и геоэкономикой стали экологические организации. Они решают, где и как строить/сносить заводы, инфраструктуру. К ним можно отнести и небезызвестную организацию экофашистов «KYSN» (kill yourself, save nature), которая оплачивает самоубийства. Чаще всего экофашисты представляют собой квазирелигиозные неоязыческие движения, выступающие против технического и социального прогресса