У него это память о погибшем отце!! Я очень хорошо понимаю его! Он молодой парень! Он учится! У него больная мать! А это память!! Почему понимаю только я но не понимают они?? Эх!! Моя память это белый халат в разводах крови. Только картинка. А его память можно потрогать руками и можно ухаживать за ней и чинить и сохранить еще долго!! Пусть не так долго как памятник на могиле. Но может если в нас мертвых васпах есть душа то душа есть и в механизмах?? В машинах тоже??? А в машине этого пацана душа его отца!!
Я знаю что пишу глупости. Но я страшно зол!! Я взволнован!! Я…
(вымарана половина страницы)
… конечно они испугались!!
Я сам испугался если честно. Почти как тогда когда бил странного типа. Я мог сорваться!! Дьявол!! Как же у них посерели лица! О! Они почуяли во мне дарского офицера! Точно так же как я чуял в них страх и ненависть. Да!! Я впервые почувствовал в них ненависть. Видимо я их слишком разозлил своими словами. Но я не угрожал вовсе!! Зачем мне?? Я рассказал им про пацана и про его отца. И сказал что лучше вернуть. Пусть они найдут другую богатую цыпу или кого то еще!! А эту машину вернут!
Я не бил их и не пугал!! Хотя меня трясло так что я собрал все свои силы что бы удержаться!! Но они все равно возненавидели меня…
Я попросил у Вацлава отгул. Он сказал иди.
Я ушел.
Они думали я не слышу. Но я слышал все как они сказали что я могу стать для них проблемой.
А я не собираюсь никому ничего говорить!! Полиция ничего не сделала тогда так зачем лезть мне?? Пусть это останется на их совести как на моей остались погубленные жизни!!
Я просто пойду в отдел по надзору и попрошу перевести меня в другую мастерскую или дать другую работу. Может быть пойти в пару к Рассу?? Я могу убирать улицы тоже!!
(выдран лист)
… в общем то все нормально!!
Не считая того что снова пришли плохие сны и мысли. Вчера мне показалось что во дворе стоял тот странный человек. Он что следит за мной??
Я не боюсь конечно же. Мне это кажется глупым!!
Мне бы только заполнить эту пустоту…
Надо снова сходить к доктору. Может он…
(остальные листы выдраны)
Утро 9 апреля
Четыре часа утра.
Я сходил в круглосуточный магазин за сигаретами и теперь курю в открытое окно. Дождь закончился. Со двора тянет сыростью и тоской. Есть ли у тоски вкус или может быть запах? Или можно невооруженным глазом разглядеть ее, застрявшую в черных ветвях сломанного тополя? Или в облаках, косматыми бровями нависших над слепыми глазницами окон? В них нет сейчас света. В мире вообще нет света. И я тоже не включаю свет.
Я виноват, что не смог поговорить с Полом своевременно. Я виноват, что он не пришел ко мне со своей бедой. Моя вина, что мои соплеменники идут в благотворительные фонды, а не к своему лидеру.
Но достаточно ли будет моих сожалений? Что я могу сделать теперь?
Я хочу сходить к нему в мастерскую. Узнаю у Расса, где именно он работал. А ведь я думал, они не были дружны. Но, видимо, я слеп не только телом, а еще и душой (если она вообще есть у васпы).
Я хорошо запомнил те имена.
Вацлав. Борис. Аршан.
Из записей Пола я не очень понял, что именно делали с машинами эти люди. Но я обязательно спрошу у Тория.
А еще этот странный тип…
Пол сказал, он следил за ним. А я помню, что когда возвращался от доктора, тоже видел чью-то тень в своем дворе. Один ли это человек?
Столько зацепок. Столько тайн…
Да еще этот доктор.
Ве-ни-а-мин?
Уж не тот ли, чье имя и я не умею выговорить полностью и вслух? Внешне добродушный, но хитрый. Его прикрепили ко мне аккурат после смерти Пола. Слишком много совпадений, чтобы быть ими.
Мерцающий огонек брошенного окурка падает быстро, затухает на ветру и становится неразличим и черен в непроглядной темноте раннего утра.
Люди говорят, что ночь темнее перед рассветом.
У Пола рассвет так и не наступил. Но я сделаю все, чтобы зажечь в этой сгустившейся тьме поминальную свечу для Пола.
9 апреля, среда
Кофе, таблетки и сигареты — мой утренний рацион.
Ночь прошла без сна. Но мне не впервой бодрствовать по нескольку суток. Я выгляжу ужасно. Еще ужаснее, чем обычно. И зеркало, словно в насмешку, выхватывает все изъяны моего лица: осунувшегося, постаревшего, исчерканного шрамами.
Помню, в реабилитационном центре мы читали и обсуждали книгу о юноше, который продал душу дьяволу в обмен на получение вечной молодости и красоты. С тех пор, какие бы дурные поступки он не совершал — они отражались на его портрете, а не на его лице.