Герасим (именно о нем первоначально говорилось в истории о льве, осле и верблюдах, героем которой вследствие невежества латинских паломников в течение многих столетий после смерти обоих отцов считался Иероним)[624]создал систему, существенно отличную от той, что была характерна для Иудеи, о которой, к счастью, у нас сохранилось достаточно подробное свидетельство, хотя его (названного свидетельства) атрибуция Кириллу Скифопольскому вызывает определенные сомнения.[625] Здесь сама киновия являлась центром лавры, в которой обитало около семидесяти отшельников, живших в разбросанных по Долине кельях, куда в свое время могли переселиться и обитатели киновии. С понедельника по пятницу отшельники находились в своих кельях, питаясь хлебом, водою и финиками, обходясь без ламп, огня и приготовленной на огне пищи. В субботу они приносили свое рукоделие (веревки и корзины) в киновию. По субботам и воскресеньям они причащались, ели приготовленную пищу и пили вино, а в воскресенье вечером вновь расходились по своим кельям, унося с собою недельный запас хлеба, воды, фиников и пальмовых листьев для рукоделия. Вся их собственность ограничивалась одеяниями, состоявшими из коловиума, паллия и рясы, тростниковым матом, служившим им ложем, и глиняным сосудом для воды, использовавшейся не только для питья, но и для смачивания пальмовых листьев. Согласно правилу, монашеские кельи всегда должны были оставаться открытыми, и любой брат в отсутствие хозяина кельи при необходимости мог взять оттуда любой найденный в ней предмет. Когда жители Иерихона приносили им по субботам и воскресеньям разного рода «утешения», иные из отшельников скрывались от них бегством. О самом Герасиме говорится, что во все время Великого Поста он жил единственно Причастием.
В 453 году Ювеналий вернулся в Палестину с императорским войском. Феодосии, похоже, пытался оказать ему вооруженное сопротивление, однако потерпел поражение в своего рода решительном сражении при Неаполе (Neapolis), впрочем, писателиантихалкидониты придерживаются другой точки зрения и пишут о том, что ромейские воины и самаряне резали не оказывавших им сопротивления монахов.[626] Ювеналий вновь стал правящим архиереем, Феодосии же бежал в Египет, причем за голову его была обещана награда,[627] Роман был арестован и сослан в Антиохию.[628] Прочие самозваные епископы подверглись изгнанию.[629] Вероятно, исключение было сделано только для Петра Иверийца, однако он почел за лучшее уйти в Eraпет.[630] Епископыхалкидониты вновь заняли свои кафедры, а Евфимий после двух лет, проведенных в пустыне Рува, вернулся в свою лавру.[631]
Тем не менее, императрица и подавляющее большинство монахов оставались непреклонными. Вместе с тем, следует заметить, что события 455 года в Риме и в Африке, а также мольбы родственников породили в душе Евдокии известные сомненья.[632] Однако она никогда не забывала о своем царственном достоинстве и потому не могла обратиться так, как это делают обычные люди. Она отправила хорепископа Анастасия еще одного ученика Пассариона[633] спросить совета у Симеона Столпника, столп которого стоял к западу от Алеппо.
624
J. Mosch, с. 107; Vita Divi Hieronymi. Средневековые римские паломники ничего не слышали о Герасиме; даже при смягчении начального согласного названные имена существенно отличаются друг от друга.
625
Рассказ о его системе представлен в с. 35 Vita Euthymii «августановского» издания (Jerusalem, 1913), основанного на Sinai MS. 524. Он же инкорпорирован в «составное» Житие Герасима, приписываемое Кириллу Скифопольскому, опубликованное Клеопой Коикилидесом (Αί παρά τόν Ίορδάνην Λαύραι Καλαμώνος και άγιου Γερασίμου — Jerusalern, 1902), сирийская версия которого хранится в Британском Музее — MS. Add. 12174 (ff. 244 ff.). См. также A. Gregoire, 'La Vie anonyme de S. Gerasime' в Β. Ζ. 23 (1914), pp. 11935.
626
Evagr. Η. Ε. II. 5 (52. 217); Zach. Mit. Chr. III. 56; Pleroph. X. (2224); V. E. c. 30 (47. 10).